и консервы. И сетевой модуль… – Лавджой поднял с земли заушник и стал крутить его перед глазами. – Похоже, рабочий.
– Хочешь в сеть попасть?
– А ты нет? Мы месяц скитаемся и никого не можем найти. Может, это наш шанс!
– Валяй! – она махнула рукой. – Только если засекут твое местоположение – я не виновата.
– Я перекодирую локацию, – пожал плечами Лавджой.
Катарина, судя по всему, пребывала в ярости.
– Имени своего не помнишь, а как локацию перекодировать – помнишь?
– Странно, правда? – улыбнулся он и надел заушник.
– Делай что хочешь! Я мыться!
Запустить самодельный генератор Катарине удалось. Подождав минут десять, она разделась и стала на бетонный пол в импровизированной душевой. Из резиновой трубы над головой полилась теплая вода и Катарина едва не завизжала от восторга.
– На, я мыло нашел, – он протянул ей мыльный огрызок и стал раздеваться.
– Ты же в сеть полез!
– Здесь не ловит, – ответил он, стягивая с себя штаны. – Потом еще попробую.
– Пока я не помоюсь, тебе горячей воды не видать!
– Здесь места на двоих хватит. Двигай жопой, плоскогрудая!
– У меня третий размер! – взревела Катарина. – Все натуральное!
– В моде шестой – синтетический, насколько я помню…
Она открывала рот, как рыба, пытаясь что-то сказать, но мыслей в голове не осталось. Роскошный мужик! Высокий, мускулистый, лицо словно вылеплено скульптором, глаза синие-синие, волосы – каштановые, кожа – белая. И внизу есть, чем похвастать. Она бы дала ему на раз-два! Да что там! Она бы набросилась на него сама! Да вот, одно но… Люди с рекомбинантами не спят. Сторонятся их. За всю жизнь у нее несколько партнеров было – все рекомбинанты. Им до Лавджоя, как ей до шестого размера.
– Рыжая, ты так и будешь на меня пялится?
– Рыжая? – зашипела Катарина и подвинулась, уступая место под струей воды.
– Чему ты удивляешься? Ты рыжая! И в веснушках вся!
– Рыжая-бесстыжая! – покривлялась Катарина и отвернулась, намыливая голову.
– Я поначалу подумал, что ты крашеная, но когда голой впервые увидел, понял, что все натуральное, – он стал посмеиваться, что взбесило Катарину еще больше.
– Только мозги наполовину искусственные… – прошептала она. – А так, все натуральное.
– Ты… завидуешь… людям?
– Да, – выдохнула Катарина. – Я не выбирала свою участь. Они выбрали за меня.
– И ты веришь, что если сопротивление победит, все изменится? – тихо спросил он.
– Да. Я не просто верю, я борюсь за это. Второй, третий ребенок в семье… Почему, они должны стать материалом для пробы? Почему должны рискнуть жизнью? И почему, если выпадет шанс выжить, в шестнадцать лет должны потерять все?
– Миру нужны рекомбинанты.
– И оборотни, – прошептала она. – Технологии, прогресс, удобства. Фелерина взорвалась всего два года назад. Осталось только две планеты, на которых мы можем выжить. Если Пеленея и Нирена погибнут, что с нами станет?
– Ты про вид или про нас с тобой?
Она