Анастасия. Максим Фарбер

перемениться в любую секунду! Помни это, лапушка!.."), одно только небо – блеклое, белесое, бескрайнее – да столь же молчаливые огородные овощи.

              Наша героиня наслаждалась тишиной. Она вообще, как мы знаем, любила "уходить в себя", потому-то и решила тут ненадолго задержаться.

              Поудобней расположила ноги. Уперла посошок оземь. Глянула ввысь. И ей показалось, что    бесцветный, тускло-прозрачный " глаз" в обрамлении серых и синих туч тоже на нее смотрит.

              Верней, не так. Смотрит-то он смотрит, но – прямо в неё. В сердце, если можно так сказать.

      – Привет; что новенького? – спросила Настена, не зная толком, стоит ли так обращаться к небу, и ответит ли оно, и вообще, есть ли в этом измерении (так называл мир Божий старый ее учитель – дьяк Мефодий) еще какие-то живые твари, кроме собственно людей да зверей.

              …Но ответ пришел тут же:

              "У меня-то ничего; ты как?"

              Девушка страшно изумилась (мало сказать!.. Она тут же представила, как рассказывает, например, Петрухе. Или бабе Марье: "Вот сидим мы, значит, это, с небом – С НЕБОМ, млин, представляешь?! – за жизнь треплемся. Я ему – про то, что голодно, корму путёвого не достать, как ни вертись… а оно мне…") И все-таки, несмотря на откровенное безумие    происходящего, сказать что-то надо было.