насквозь лживой, притворно-отеческой манере, – дает мне совет подыскать другую тему для исследования. Работа об Эрни Уолтоне сейчас попросту неприемлема.
Я ничего не понимал.
Пока не пришел домой, где меня ждало первое письмо от «Макилроя и партнеров». Подрыв деловой репутации. Клевета. Возмещение морального ущерба. Они бы затаскали меня по судам, от меня живого места не осталось бы, только гора долгов.
Хотя у меня почти на всё имелись доказательства. Документы и свидетельства. А толку что…
Заметка Сэмюэля Э. Саундерса (приписано от руки)
Прав оказывается тот, у кого денег больше.
Рукопись Сэмюэля Э. Саундерса
Напиши я тогда книгу, как советовал мне один из друзей [4], плюнь я на диссертацию и возьмись сразу за книгу, если бы никому не показывал рукопись до публикации и обязал бы издательство хранить молчание, если бы книга и вправду вышла и уже никакой судебный иск не смог бы отменить ее физического существования, – это, несомненно, была бы бомба. Сенсация. Репортеры толпами съехались бы к особняку на Роксбери Драйв со своими камерами и трансляционными установками. Они гроздьями висли бы на кованой решетке ограды, кичливо посверкивающей латунными наконечниками, и если бы не проломили ее прутья, то уж погнули бы точно. Они бы в мегафон кричали ему через забор свои вопросы, которые слышала бы вся страна. А он, трусливо забаррикадировавшись в своей вилле, так и не решился бы им ответить. No comment, no comment, no comment. И с этого дня он был бы уже никакой не герой. Он стал бы посмешищем в глазах всего мира. Академия лишила бы его «Почетного Оскара».
Зато я – я бы стал звездой. Меня затаскали бы по телеканалам и радиостанциям, с одной утренней передачи на другую. Король журналистского расследования вроде Боба Вудворта. Уотергейт и Уолтонгейт.
А диссертацию я бы и потом успел написать, со всеми цитатами и необходимыми ссылками и сносками, и был бы сегодня не горемыкой с незаконченным высшим, а знаменитым историком кино, профессором киноведения. И кафедрой Стайнеберга, той самой кафедрой, где все для меня рухнуло, заведовал бы я, а не Барбара Кислевска, эта гарвардская пустышка с ее гендерными исследованиями.
Иногда, по пути к своей лавочке, я специально делаю крюк по Хилвард авеню. Только чтобы продефилировать мимо университетского городка. Доцент Калифорнийского университета, мне бы это вполне пристало. Вместо этого я из последних сил пытаюсь удержать на плаву свою видеотеку мировой киноклассики.
Удержать на плаву? Да мы вот-вот потонем! С каждым месяцем дела в моей лавчонке все хуже. Всё или почти всё, что я с таким трудом собрал, частью по архивам, о которых никто и ведать не ведал, сегодня легче легкого найти в интернете. Так что весь мой бизнес-план полетел к черту. Раньше, к примеру, если кто-то искал «Эти ужасные шляпы» [5], он звонил мне, и я давал ему напрокат кассету или прожигал диск и зарабатывал свою пару-тройку долларов. А сегодня он просто погуглит в сети и получит фильм. Даром. Другие времена.
«Фильмы