под удар, но потом она расщепляется на множество мелких светящихся шариков и те плывут к ближайшим металлическим предметам, то есть к доспехам. Сама молния тоже часто отклоняется в сторону ближайшего металла. Поэтому вблизи маг шарашить ею не станет, а если и ударит, то без доспехов я буду последним, кого заденет. А против паралича у меня средство было. Тот самый знаменитый орочий эликсир, от которого даже полудохлый малорослик вскакивает на ноги и бежит, как ошпаренный. На три минуты хватит, а там… Все когда-то умираем, верно?
Я вломился в схватку, расшвыривая в стороны солдат в серых доспехах. Маг, что очень меня удивило, за спинами охраны отсиживаться не стал, а вовсю лупил своим белым посохом гоблоту. Те так и разлетались от него в стороны. Выпитый мною эликсир начал действовать. Вялость от парализующего заклинания исчезла, сразу прибавилось сил, а глаза застлало кровавой пеленой. Людишки что-то орали по-своему, а я помнил только, что нужно прорваться к этому беловолосому человеку и мне очень мешал какой-то бестолковый малорослик, постоянно пытавшийся ткнуть меня своим игрушечным кинжальчиком снизу. Ох, с каким же удовольствием я отоварил его древком в лобешник!
Белый посох вдруг оказался совсем рядом, лезвие глефы столкнулось с ним и…
"Всё!" – подумал я, проваливаясь в черную пустоту с горевшей в ней где-то очень далеко кроваво-красной звездой. – "Владыка, ты видишь? Мы сделали, что могли…"
Глава третья
– Слышь, Петруха… Кто это?
Голос доносился откуда-то издалека, как будто мои уши были забиты воском. Язык был совершенно незнакомым, но говорил явно не эльф. Их протяжно-презрительные (а презирают эльфы все, что видят, даже свое отражение в зеркале) интонации ни с чем не спутаешь. И уж точно не гном. Человечишки – вот, кто это был. Мда… Умирать придется долго, если я попался парням из Белого Города в их шаловливые ручонки.
Не было смысла тянуть. Руки и ноги не связаны, еще попрыгаем! Я открыл глаза и оторопело замер. Города не было. Был лес. Роскошный, как тот, что рос вокруг Одинокой Башни, пока его не вырубили начисто. Сквозь листву пробивались веселые солнечные блики. Кто вам сказал, что орки не любят свет? Врут! Он нам нравится не меньше, чем остальным живым существам. Но не свет был важен, а трое смотревших на меня людей. Один из них безо всякого опасения наклонился надо мной и не составило бы никакого труда отобрать у него оружие, если бы… Если бы оно у него было!
Второе, что сразу бросилось в глаза – странный шлем на его голове. Остроконечный, но не металлический и даже не кожаный. Суконный! Это что, у них тут доспехи такие – из ткани? Может быть, под тканью есть металл? Я уже заметил, что и на остальных точно такие же шлемы, а одеты они в одинаковую странную одежду такого же, как и шлемы, цвета… Как это назвать? Подходящих слов не было. У людей-союзников с юга я видел нечто похожее, но разумеется не стал тогда унижаться и выяснять, как называется их шмотьё. В общем: одеты в одинаковые "эльф знает что".
– Чё молчишь, браток? Э, да ты весь в крови!
Это