улицу перегородил отряд конницы. Офицер подошел к нашему экипажу и попросил нас повернуть назад. Он был сыном Джемиль-бея, который был длительное время турецким послом в Париже. Мы познакомились с ним на официальных приемах. Он знал не больше, чем работники нашего посольства, что в действительности происходит. Вероятно, восстали отдельные воинские части, и его полк получил приказ перекрыть дороги, ведущие к дворцу Йылдыз. Он поручил одному офицеру проводить нас домой.
Во второй половине дня некоторые офицеры были арестованы своими солдатами; многие были убиты. Джемиль-бею удалось уговорить своих людей сложить оружие, но сам он предпочел спастись бегством. Мятежники направились к резиденции парламента и потребовали отставки правительства. Командующий генерал Махмуд Мухтар-паша попросил у султана разрешение открыть огонь, но не получил ответа. После того как министр юстиции и морской министр были застрелены восставшими, он позвонил снова, заявив, что оставшиеся лояльными ему части начнут колебаться, если не начать действовать сразу и решительно. Ему было категорично запрещено прибегать к оружию.
Махмуд Мухтар-паша написал мне послание с просьбой спасти Джемиль-бея и сообщить ему, где он скрывается. Когда наступила ночь, я послал моторную лодку с офицером с заданием установить связь с Джемиль-беем, что ему удалось сделать, и перевезти его на «Таурус». Мы переодели его в форму морского инспектора. Двумя днями позже он смог уехать в Триест на одном из пароходов Ллойда вместе с женой и ребенком, которых я тоже перевез на борт своего судна.
Получив сообщение, что Константинополь находится в руках мятежников, командующий войсками в Салониках Махмуд Шефкет-паша двинул свои войска на город, чтобы очистить его от них. Он разбил лагерь под стенами города и стал следить за развитием ситуации, надеясь действовать так, чтобы пролить меньше крови. Тем временем я послал отряд матросов для охраны посольства. Утром я получил сообщение, что рота турецких войск движется к посольству, и я сразу же поспешил туда. Оказалось, что это были кадеты, которых Шефкет-паша послал охранять посольство. Вместе с нашим военным атташе я часто выезжал из города, чтобы понаблюдать, чем занимаются осаждавшие. Офицеры, конечно, хотели узнать, что происходит в городе; мы спрашивали их, когда они намерены атаковать, но они и сами не знали. Распространился слух, что Махмуд Шефкет-паша ждет пятничного намаза, на который собирался весь гарнизон.
Напротив мечети, к которой султан обычно подъезжал в экипаже с великим визирем, сидевшим напротив султана, стояло здание с большими зеркальными окнами. Представители иностранных держав могли, не выходя из здания, наблюдать за торжественными церемониями и войсковыми парадами. На этот раз все прошло без происшествий. В любом случае ни один офицер не участвовал в параде; во главе всех полков были ветераны, старики-бородачи из низших чинов. Как обычно, в экипаж султана были запряжены лошади липицианской породы, которые были подарены нашим монархом;