критских моряков. Моряков раздели донага. За воротами мы нашли Дилбара и тридцать его людей; они стерегли воинов и рабов, захваченных в крепости.
Я приказал Дилбару раздеть и этих пленных. Нужно было собрать все доспехи и все оружие критян, какое только удастся найти. У всех минойских военачальников были ожерелья, кольца, серебряные браслеты на руках и ногах, золото и драгоценные камни.
– Отнимите все это у пленных, – приказал я Дилбару. Потом выбрал из груды два самых красивых украшения и спрятал в свою кожаную сумку. Как все женщины, мои царевны любят броские блестящие безделушки.
Потом я занялся захваченными рабами, которые равнодушно стояли в цепях. Я сразу увидел, что это разношерстный сброд и там даже есть ливийцы, хурриты и шумеры, но большинство были египтянами. Скорей всего, их захватили гиксосы и передали критянам, чтобы помочь тем построить крепость. Я выбрал одного из них, с умным лицом, который еще как будто не отдался отчаянию безраздельно.
– Отведи этого в соседнее помещение, – приказал я Дилбару. Тот схватил египтянина и отвел в караульное помещение крепости. Тут я велел Дилбару выйти. Когда он ушел, я некоторое время смотрел на раба. Его лицо выражало покорность, но в глазах я заметил дерзость, которую он пытался скрыть.
Хорошо, подумал я. Он еще человек.
Я заговорил с ним на нашем родном языке.
– Ты египтянин. – Он посмотрел на меня, и я увидел, что он меня понял. – Какого отряда? – спросил я, но он пожал плечами, притворяясь, что не понял. И уставился себе под ноги. – Посмотри на меня! – приказал я, снял свой бронзовый шлем и размотал шелковую ткань, скрывавшую нижнюю половину лица. – Посмотри! – повторил я.
Он поднял голову и удивленно поглядел на меня.
– Кто я? – спросил я у него.
– Ты Таита. В детстве я видел тебя в Луксоре в храме Хатор. Отец сказал мне, что ты один из величайших ныне живущих египтян, – благоговейно прошептал он и бросился к моим ногам. Меня тронуло это проявление почтения, но я продолжал строгим голосом:
– Да, воин, я Таита. А кто ты?
– Рохим из двадцать шестого отряда колесничих. Свиньи-гиксосы взяли меня в плен пять лет назад.
– Хочешь вернуться со мной в наш Египет? – спросил я, и он улыбнулся. У него не хватало верхних зубов, и лицо было в синяках. Его избивали, но он остался египетским воином и дал прямой ответ:
– Я твой до смерти!
– Куда критяне сложили ящики, которые вчера заставили вас разгружать?
– В кладовую у подножия лестницы, но дверь туда заперта.
– У кого ключ?
– У толстяка в зеленом кушаке. Он главный над рабами.
Я видел этого человека на коленях среди других пленных.
– А ключ от твоих цепей тоже у него, Рохим? Тебе он понадобится, ибо отныне ты свободный человек.
Он улыбнулся.
– Все ключи он держит на цепи на поясе. И прячет под кушаком.
От Рохима я узнал, что почти восемьдесят рабов в крепости – пленные египетские лучники и колесничие.