.

Уверена, когда мы найдем моих родителей, они охотно позволят вам пожить в нашей квартире.

      – Кстати, а я все хотел у тебя спросить, квартиру вы продали, мебель вывезли, а где собирались сами жить?

      – В новой квартире. Правда, сделка еще не завершена, так что до получения документов с регистрации мы не можем туда заселиться.

      – Но где же вы планировали жить, вернувшись с отдыха?

      – На даче.

      – У вас и дача имеется? Да вы, как я посмотрю, весьма обеспеченные люди.

      – Папа очень неплохо зарабатывает в банке, – почему-то смущенно призналась Настя.

      Хотя что тут смущаться? Что здесь такого, что у ее отца хороший оклад? Папа честно заслужил эти деньги, он много трудился, а вначале успешно учился, так почему бы руководству банка было и не оценить по достоинству одного из лучших своих сотрудников?

      И все же Настя иной раз ловила себя на мысли, что не только она сама, но и ее родители почему-то смущаются собственного благосостояния. И дело тут вовсе не в злобном шипении их бывшей соседки снизу по прошлой квартире: «Наворовали! За счет простых людей жируете!» Ни папа, ни тем более мама или Настя ничего и ни у кого не крали. Но все-таки бывали моменты, когда папа с некоторым сомнением в голосе признавался, что имеет некий пакет поощрений, с которого ему бы хотелось заплатить налог или который было бы справедливей разделить со всеми сотрудниками отдела, но это делать ему категорически запрещалось чуть ли не под угрозой увольнения с занимаемого поста.