последнее название никогда затем не было уничтожено законом, но на практике Кодекс получил, после установления Республики, устойчивое наименование «Гражданский Кодекс».
Перевод законодательных текстов представляет существенные трудности. Здесь с наибольшей остротой встает старинная дилемма: должен ли быть перевод точен, хотя бы от этого страдали его доступность и общепонятность, или же перевод должен быть удобочитаем, хотя бы он и не с буквальной точностью передавал оригинал.
В отношении законодательных текстов эта дилемма, казалось бы, может быть решена только в первом смысле: необходимо стремиться к возможной точности перевода, хотя бы чтение его представляло и серьезные подчас трудности. Только такой перевод даст возможность изучения текста, работы над его анализом, перевод же свободный пригоден лишь для общего ознакомления, для создания общего впечатления. Но нашим аспирантам и студентам нужно не общее ознакомление с иностранными законами, а именно изучение их, изучение, которое позволит правильно уяснить каждую подробность.
Поэтому переводчик стремился дать не пересказ, а перевод, который, хотя бы в малой степени, мог заменить изучение подлинника. Трудности же работы над законодательными текстами являются неизбежными и возникают не только при работе над переводом, но и при работе над оригинальным текстом, даже при совершенном знании подлежащего иностранного языка[9].
Конечно и буквальность перевода должна иметь пределы, которые должны определяться тактом переводчика и чувством языка, на который он переводит.
Из требования точности перевода вытекают еще два конкретных требования к переводчику законодательных текстов:
а) Переводчик не должен выступать в роли комментатора текста. Многие статьи Кодекса являются сами по себе не вполне понятными и могут быть понимаемы по-разному. Статьи эти дали основание для многочисленных контроверз в судебной практике. Переводчик испытывает желание приписать: «такое-то правило понимается так-то или означает не то, а то». Но тогда пришлось бы указывать при переводе многих статей различные точки зрения, высказанные во французской судебной практике, и объем издания увеличился бы во много раз. Поэтому от подобных примечаний пришлось отказаться.
б) Переводчик не должен заниматься исправлением переводимого текста. Во Французском Гражданском Кодексе имеется много погрешностей, относящихся к области законодательной техники; различные Титулы изложены по-разному с точки зрения стиля изложения (сравните, например, классические ст. 1101 или ст. 1134 и громоздкие тяжелые и перегруженные статьи 1401 и сл.). Имеются и различия в терминологии, особенно когда в оригинальный текст вкрапливаются новеллы.
Одно и то же понятие нередко выражается различно. Например, говоря о суде, Французский Кодекс в совершенно одинаковых случаях (когда речь идет о трибунале первой инстанции) употребляет выражения: juges (судьи), tribunal civil (гражданский трибунал), tribunal (трибунал), tribunal de l’arondissement (трибунал