занять? А почему бы не отомстить Деду за кражу моего целебного крема?! Посмотрю-ка я, что там у него в сумке и в свертке. – идея показалась мне весьма занимательной. Я, крадучись, в темноте, пробралась в гардеробную, зажгла небольшой стоящий там ночник и в его рассеянном свете уставилась на свою добычу. Остатки интеллигентности где-то в районе ребер намекали, что лазить по чужим вещам не хорошо, но он-то мою вещь взял, чем я хуже? Громко втянув носом воздух, я сделала последний и решительный жест – дернула за веревочку, которая держала ткань, скрывающую содержимое свертка. Сумка Деда той ночью осталась нетронутой. Меня захватила и очаровала представшая предо мной картина, написанная на деревянной основе. Картина изображала старика с огромными и очень добрыми, мудрыми глазами. По ощущениям я его где-то уже видела, только не могла вспомнить, где.
– Наверняка раритет и стоит бешеных денег. Надо же, как ее этот Николай Иванович мне оставил? – краски на изображении были весьма своеобразные, чтобы рассмотреть их лучше я наклонилась, споткнулась о лежащую тут же сумку и впечаталась в изображение всем лицом. Будто поцеловала его, а заодно почувствовала очень приятный и легкий аромат. – Нет, ну, точно видела где-то. Ладно, разузнаем завтра у обладателя такой ценности что откуда и по чем.
Заснуть не получалось категорически. Тогда я оделась и решила не ждать до утра: «Прогуляюсь, может, встречу Деда. Пусть расскажет про свою интригующую ношу и мой крем!»
В фойе творилось что-то нелепое: у дверей стояла карета скорой помощи, а в дальнем углу у стойки собрался весь персонал. Разобрать о чем они говорят было невозможно.
«Наверно кто-то наотмечался и не рассчитал своих сил» – заключила я и двинулась ко входу. За пределами гостиницы было холодно, снежно и весело: народ гулял, встречая Новый год, надеясь, что и в этот захолустный городок придет нечто хорошее. Никогда не понимала, почему люди так сильно надеются на календарь при этом сами не хотят пошевелить и пальцем. Хотя, может и за этим странным поведением есть своя философия, кто я, чтобы их осуждать? Так, а кто это там на лавочке возле кафе? Точно, такого большого человека сложно не заметить:
– Николай Иванович, с Новым годом! Не замерзли тут?
– Агниюшка, как же, конечно, не замерз, мы ж на севере – привычные к морозу.
– Символично – Дед Мороз привычный к морозу. – на мою улыбку и он улыбнулся в ответ. Вдруг я ляпнула помимо собственной воли:
– А разве волшебные деды крадут чужое?
Николай Иванович поднял брови от неожиданности и абсолютно неподдельного удивления:
– Да разве я что-то украл?
– А баночку с кремом не вы, что ли?
– Не я, дочка, ой, то есть Ага, что вы, не я.
– Ааа, раз отпираетесь, точно вы и есть! – меня понесло. Ведь совсем не для этой грязной пошлятины я искала старика, хотела спросить про картину, пустить погреться. Пришлось сделать над собой огромное усилие. – Ну, а с другой стороны, не пойман –