себя, пролетая храм.
Я снизился в небольшой лесок, прямо за храмом. Это даже не лес, а густой пролесок. Потому как этот лес был небольшим полукругом в радиусе двухсот метров. А за ним начинались засеянные поля, то ли оляди, то ли ещё каких злаков. Искать тут никого сильно не придётся, что очень хорошо. Градус моего настроения поднялся ещё чуть-чуть.
Немного полетал над деревьями, и даже слегка улыбнулся. Так как действующие лица уже все на месте. Это был десяток теневых убийц, эдаких «ниндзя» в черных одеяниях и с тряпками на лицах. Они стояли по бокам какого-то хмыря в сверкающих золотом пластинчатых доспехах и в рогатом шлеме на голове. Рядом с ним стоял человек в ярко-красной свободной сутане. Его лысая голова и ярко накрашенные черным глаза смотрелись просто несуразно.
Этот золотой самурай сидел на каком-то походном стуле и жестикулировал перед маленькой девочкой, что сидела перед ним на коленях, связанная. Я даже не стал подрубать анализатор, потому как почти подлетел на эту полянку.
– Она вас всех убьёт! – взвизгнула плачущая девочка лет четырнадцати.
У неё были черные распущенные волосы со стриженной чёлкой, ярко-красные глаза и серое платьице без рукавов. Для азиатской девочки она была очень красива. Вообще, экоры, хоть и похожи на китайцев, но я бы так не сказал. У них не такие выраженные азиатские глаза. Лица у всех относительно симпатичные. Нет той самой «припухлости с бодуна».
– Это мы ещё посмотрим, отродья сакрима! – рыкнул самурай и так ударил тяжёлой ладонью рыдающую девочку, что она отлетела на бок.
Мне такое положение дел не нравится. Я скинул хамелеон, находясь в десяти метрах от них, и хмуро глянул на этих уродов сквозь свои распущенные волосы. Эти придурки ошалело уставились на меня, а ниндзя достали из-за спины свои короткие изогнутые клинки.
– И не стыдно похищать и избивать ребёнка? Это мужской поступок, по-твоему? – процедил я этому хмырю в рогатом шлеме.
– Пошёл вон отсюда! Это дела клана Нойюгай! – прорычал самурай и выхватил из-за пояса широкую саблю.
– Сейчас ты перед ней встанешь на колени и попросишь прощения, – безапелляционно заявил я, скидывая капюшон и поправляя волосы назад.
– Сейчас мы тебя порубим на куски. Наглец! Ты знаешь с кем ты разговариваешь?! – рыкнул он и угрожающе сделал шаг, держа саблю двумя руками.
– Мне плевать. На колени! – проорал я и вдарил ментальной атакой.
По ниндзя с лысым монахом я вдарил параличом. А по самураю ‒ сильным внушением. Приказал обернуться и встать на колени. Главный хмырь, как марионетка, развернулся и упал на землю. Его шестёрки так и стояли в боевых позах, как восковые фигуры. Лысый монах замер с пофигизмом на лице и спрятанными в рукавах перед собой руками.
Я спокойно подошёл к девочке, сел на корточки и лёгким касанием лезвий воздуха разрубил верёвки вокруг неё. С правого уголка её рта стекала кровь, глаз затёк. Она взглянула на меня заплаканными глазами и ползком попятилась назад.
– Не