О, да это просто музей настоящий – повсюду вазы с цветами, ковры, украшенные драгоценными камнями подсвечники… Однако здесь живут! Вот стол, а на нём семь маленьких глиняных мисочек и семь маленьких глиняных кружечек, а рядом с ними такие же маленькие ножи и вилки. Кувшины с медовым вином. На подносе тыквенный, разрезанный на семь частей пирог. В тазике груда свежей, но немытой зелени. Вдоль стен стоят семь маленьких, накрытых красивыми покрывалами кроваток, возле каждой из них пара домашних тапочек.
Белоснежка моет зелень, делает из неё салат, заправляет лимонным соком и найденным в буфете оливковым маслом. Берёт кусок пирога, наливает полный кубок – тоже маленький, как и всё здесь, – медового вина.
«Пора уходить, – говорит она себе. – Оставаться здесь опасно. Опа-асно…»
Но спит уже Белоснежка, уютно свернувшись калачиком на чьей-то чужой кроватке.
Поздно-поздно вечером возвращаются хозяева домика. Это семь гномов, которые целыми днями работают в глубоких горных пещерах, добывая в них золото и драгоценные камни. Работают там, куда никогда не рискуют спускаться обычные шахтёры королевы. Негромко насвистывая и подсвечивая себе фонариками, они проходят по дорожке в дом – и сразу замечают, что кто-то в нём недавно побывал. Без них.
– Кто это, интересно, пил наше вино? – удивляется один из гномов.
– А пирог наш кто ел? – вторит ему второй гном.
– Смотрите-ка, кто-то приготовил нам салат, – замечает третий.
А самый старший, самый главный из них, гном с самой длинной бородой и самыми усталыми глазами, сразу переходит к главному.
– А кто это на моей кровати разлёгся и спит, хотелось бы знать? – спрашивает он.
И все гномы освещают своими фонариками Белоснежку, которая так привыкла спать в темноте в своей каморке без окон, что сразу же вскакивает.
Она впервые видит таких же чёрных, как она сама, маленьких мужчин с блестящей как антрацит кожей, белоснежными бородами, одетых в разноцветные накидки с яркими шляпами-колпачками на голове. Во дворце, в котором жила Белоснежка, людей, похожих на неё, не было. Никого. Впрочем, Белоснежку это нисколько не волновало, она считала, что цвет кожи не имеет ровным счётом никакого значения. И какое ей дело до того, что кто-то осуждает её за это? Тот, кто видит только внешность человека, но не видит его самого, – слеп. Хотя, если вдуматься, Белоснежка сама была не права. Рано лишившись матери, не имея даже зеркала, она не была уверена в себе, в своей полноценности, как не бывает уверен в этом чёрный лебедь, затесавшийся в стаю белых лебедей. Они твердят ему, что он урод, хотя на самом-то деле этот чёрный лебедь – настоящая жемчужина. Но ничего этого Белоснежка о себе не знала и становилась всё более замкнутой. Решила, что молчать гораздо правильнее, чем отвечать словами протеста на людскую несправедливость. И только теперь, оказавшись, если можно так сказать, «среди своих», она сбросила эти сковывавшие её изнутри путы и, почувствовав себя свободной, сбивчиво, торопливо рассказала гномам