всей группы. От чего он пыхтел, злился, только что не синел от злости, а то точно смурфом стал бы. За это он всегда божился и обещал изловить проказницу и высечь ремнем, да не простым, а своим рокерским, с огромными заклепками-шипами. Иногда даже, в порыве злости, после очередного прилюдного «опускания ниже плинтуса», он срывал с себя шипованный широкий ремень и мчался за Люсей, уже прочитавшей его мысли по глазам еще до того как он снял ремень. Она с азартным визгом убегала по коридорам здания, в котором находилась их студия, а он ей вслед рычал о ее безрадостном ближайшем будущем. Которое наступит очень скоро, стоит только догнать. Если это происходило на гастролях, а это случалось, то ей чаще всего удавалось скрыться в снимаемом номере и переждать бурю. Но если он ее все же догонял, то, конечно же, не бил, а вместо этого прижимал к себе и тонул в ее красивейших синих глазах. Практически реально тонул, потому что сразу же забывал о том, что произошло, и зачем, собственно, ее преследовал. Вся ссора ему начинала казаться пустяком, а сам себе он казался невоспитанным зверьем. Потому он ее отпускал и они возвращались вместе, счастливые и довольные. Да разве он мог ей причинить какой-либо вред или боль, конечно нет. У них же все было построено на доверительности. Она ему доверяла, как самой себе и это было взаимно. И при этом, на интим ни каких даже намеков не было. Друзья поначалу шутили, что может у него в этом плане проблемы, ну, или он не мужик. Ведь какой мужик устоит перед такой неземной красотой, которая еще и дразнится. Да к тому же, всюду с ним рядом. И в снимаемых комнатах на гастролях она всегда только с ним, и в отпуск они всегда уезжали вместе отдыхать, правда, попутно всегда договаривались там о предстоящих концертах на будущее. Вот такие у них были отношения. Иногда, заходя в номер отеля, он заставал ее уснувшей с какой-нибудь книгой, она обожала читать. Тогда Алексей аккуратно закрывал книгу, убирал ее на столик, тихонечко поворачивал Люсю на спину и стаскивал с нее джинсы. Расстегивал пуговицы ее рубашки и она, медленно соскользнув по телу, спадала и отправлялась на табурет к джинсам. Иногда даже, ему это было дозволено, приходилось снимать сильно давящий корсет или расшитый стразами и бисером концертный бюстгальтер. Так что, ее обнаженное тело он имел возможность видеть много раз и при этом держать себя в руках!? «Вот это выдержка! Прямо неземная», сказали бы друзья.
Хотя был однажды случай, когда Алекс практически сорвался, из-за чего они поссорились, и полгода не общались и не виделись. Это было на очередном гастрольном туре, в каком-то крупном областном центре. После двух концертов в мелких городах, идущих друг за другом, отдохнуть некогда было. Кто ж знал, что выдастся такая жара? Планировали в автобусе поспать. К концерту жутко опаздывали, пока ехали в автобусе, десятым потом обтекали. К вечеру прибыли. Ребята сновали, таская аппаратуру, им помогали работники концертного зала. Люся пока распевалась, приводила себя в порядок, по возможности косметически. Было бы не плохо в душ, но некогда уже, сами виноваты, что опоздали.