сами, а вот со средствами… Работать они нигде не могут, а если и могут, то как их устроить без документов? да и куда? Здесь нужен другой подход. Вы же Савойский? – обратился он к художнику.
– Именно так.
– Ваша картина в первом зале висит. Нам экскурсовод (кивок в сторону Ларисы Дмитриевны) сказала, что ваша живопись теперь высоко ценится. Ну, понимаете, к чему я клоню? Вы будете писать картины, а я организую их продажу. У меня есть кое-какие связи. Вы готовы сотрудничать?
– Я не знаю, – растерялся живописец. – Но, если нужно, то… готов-с…
– А вы, конечно же, будете получать свой процент, – уловил суть Иванцов.
– Конечно же. Шестьдесят процентов от выручки.
– Милейший! – вмешался вдруг Ениколопов. – Спасибо за идею, но мы и без вас как-нибудь…
– А вот это уже второй путь. Я сообщаю в полицию о появлении этих граждан. Там, естественно, во всю эту историю с превращениями не поверят. Помаринуют у себя, а потом отправят в дурдом. Какие в этом случае плюсы? Их нет! А минусы? Упущенная выгода! Ну и ещё то, что бедняги до конца своих дней пробудут в психушке!
– Вы циничный негодяй! – холодно произнесла Лариса Дмитриевна.
– Да что вы сразу обзываться-то?! Подумайте, я же дело говорю! Вон, девушка ни жива ни мертва сидит… Пожалели бы…
Настя и, в самом деле, сидела, вцепившись в руку брата и, бледная и застывшая, походила на прекрасное изваяние.
– Дать бы тебе в морду! – произнёс зло и решительно Антон, и такой мужик проглянул в нём, что Козличенко невольно отшатнулся, а Настя отмерла и тотчас нашла его взглядом. – Но придётся с тобой согласиться… Если ты губу закатаешь насчёт шестидесяти процентов.
Коллеги Антона и не подозревали, какой он тёртый калач!
– Ладно, ладно, – Козличенко выставил перед собой ладони стеночкой, – пятьдесят на пятьдесят…
– И орграсходы за твой счёт!
– Хорошо, грабьте!
– Соглашайтесь, Даниил Викторович, – кивнул Натыкин.
– Чёрт с вами! – махнул рукой Иванцов. – Да, и… как вас там?
– Козличенко Валерий Акимыч, – довольно улыбнулся пройдоха.
– Оставьте свой телефон и идите уже в автобус!..
Когда за ним закрылась дверь, директор виновато взглянул на «гостей»:
– Таковы уж реалии нашего времени…
– И вы ещё оправдываетесь! – воскликнул Вележаев. – Вы – наш счастливый случай! Этот тип прав: окажись на вашем месте другие люди, нам, скорее всего не миновать жёлтого дома! Но каково! Мне даже и в голову не пришло, что возможно подобное развитие событий!
– Да уж, – шагнул к Натыкину Савойский и протянул руку, – мы все искренне вам признательны…
– А теперь о насущном, – сказал Иванцов, – вам же где-то надобно жить… Какие, друзья мои, – посмотрел он на музейщиков, – будут предложения?
– Вообще-то, для начала нужно всех обуть, – здраво заметил Антон.
– И, прошу прощения за интимную подробность, – продолжил Вележаев, – на нас нет нижнего белья.
– Конечно,