Ульяна Громова

Бывшая в употреблении


Скачать книгу

не хотел и в душе твердо знал, что мы останемся здесь, потому что хищная Москва и большая сцена – это не так просто. Я не знаток лицедейства и не мог непредвзято оценить, так ли хороша моя жена на сцене, но знал одно – она безумно хороша в постели. Поэтому под ее эмоциональную речь просто взял ее на руки и унес в спальню.

      – Милая, пусть сценой тебе будет наша постель, торшер – рампой, а я самым лучшим в твоей жизни главнюком3

      Я не дал ей больше сказать ни слова – закрыл сладкий ротик глубоким поцелуем и заставил стонать и кричать незаученные междометия.

      ***

      Он проснулся, как всегда, ни свет ни заря, налил ей густого мангового с мякотью сока и приготовил омлет с сыром. Его мягкие поцелуи коснулись ее закрытых век. Дима очень милый и трогательный, настоящий романтик. Он любил ее, не выставляя условий, и словно заворачивал девичье сердце в мягкий кокон. Ему не нужно было от Сабины ничего, только она сама. Это оказалось так неожиданно и приятно, что девушка не смогла не выйти за него замуж. Дом, который построил для них Дима, стал настоящим гнездышком. В нем она восполняла недостаток любви к себе, морально восстанавливалась и набиралась сил. Но ее муж казался ей слишком простым, даже приземленным. Он крепко стоял на ногах – настоящая опора, та самая стена и крепость, о которой мечтают многие женщины. Но не она. Сабине нужны овации, признание, обожание и большие деньги, она мечтала быть центром внимания…

      Вчерашний смех Димы ей все сказал без слов – он не уедет отсюда. А она не останется здесь, в этом Недвижинске. Она слишком красива для города-недоразумения, слишком тесно ей в нем.

      Сабина вдруг резко села на кровати – она вчера была так расстроена, а потом так уплыла в своих мечтах далеко от реальности, что забыла выпить противозачаточную таблетку!

      – Вот че-ер-рт… – стон бессилия сменился рыком разъяренной тигрицы. Она выдернула из-за спины подушку и швырнула в стену. – Ну как я могла забыть?! – она упала на постель и закрыла руками лицо.

      – Что забыть, милая? – Дима вошел в комнату, услышав ее голос. Поднял подушку, взглянул на жену с недоумением. – Доброе утро?

      – Доброе… – буркнула Сабина и села на постели.

      Она надула губы и не смотрела на мужа, как будто это он был виноват в ее забывчивости. Хотя да, именно он и был виноват, кто же еще?! Дима умел так расслабить ее внимание и так снять с нее напряжение, что она просто нежилась в его заботе, как ребенок, и забывала даже думать о чем-то. Могла только предаваться мечтам и плавать хрустальной рыбкой в море его любви.

      Только вот последний месяц их жизнь уже напоминала переслащенный сироп, и первые симптомы диатеза не заставили себя ждать.

      Дима принимал творческую натуру жены целиком и полностью и не считал резкие перепады ее настроения чем-то из ряда вон или причиной для ссоры. Он оставался до зубовного скрежета спокойным и просто оставлял Сабину в такие минуты перебеситься. А сегодня ему еще и на работу – он уже надел джинсы и рубашку навыпуск, а небольшая спортивная сумка, в которойон носил спецодежду и обед, уже стояла у двери собранная.