Видела по глазам красавицы, что не понимает к чему эти заготовки, ну и ладно. Даже страшно вспоминать, как на меня однажды накричала Баяна за испорченный продукт.
Это было лет десять назад, если не больше. Тогда к ней приехало две молодые ведуньи и я. Вот у них все лихо получалось. А я слушала только упреки в свою сторону: «Ты что, не видишь, что тут гнилые листки? От этой ветки не будет прока!», «Да что же ты криворукая такая. Я же сто раз показала каким узлом все завязывать надо. Все насмарку. Переделывай!», «Прекращай плакать. Немедленно! Дуреха моя».
Потом она передо мной извинялась, что не хотела так обижать. Да я и не на нее обижалась, а больше на саму себя. Мама мне всегда говорила, что больше всего достается именно тем, кого любишь. Так заложено природой. Мы понимаем на подсознательном уровне, что только те, кого мы любим, простят нас и все поймут. Пускай Баяна никогда не говорила мне открыто, что любит меня, но я чувствовала это каждой клеточкой. Она искренне пыталась меня всему научить, помогала советом в жизни. Много всего было по мелочам. И именно эти мелочи дают мне право сделать такой вывод.
– Полин, поговорим? – голос родного человека выдернул из воспоминаний.
Треск палений в камине приятно грел слух, дарил ощущение единения с природой. Как в свое время жили наши предки. В руках каждой из нас был уже немного остывший чай. Видимо мое состояние не осталось незамеченным, и она решилась на этот разговор. В какой-то степени благодарна за это. Сама бы не решилась. Стыдно, боязно. И больно…
– Ты грустная после совета, что случилось?
– Я думала ты не заметишь в какой момент это произошло, точнее надеялась на это, – грустно улыбнулась и поспешила скрыть это за чашкой чая.
– Ты же моя подруга, как я могла этого не заметить? Поделишься? – внимательно посмотрела прямо в глаза и достала до глубины души. – Если готова, – поспешила добавить молодая девушка, путаясь в словах и без того коротких фраз. – Я настаивать не буду.
Тепло, исходящее от нее, грело душу. Приятно, когда о тебе беспокоятся. Аня слишком добрая и отзывчивая. За что ей все это, ума не приложу.
– Это тяжело, но я знаю, что именно ты – меня поймешь. Помнишь бету Егора? – и получила согласный кивок. – Он мой истинный.
После этих слов повисла тишина. Ее чашка так и застыла на пол пути, я же начала играть своей, переведя взгляд на пламя в камине. Он успокаивал, да и так проще открыть душу.
– В тот момент, когда зашла вместе с тобой в нос ударил один единственный запах пихты и шалфея. Очень приятный. Волчица внутри встала на лапки и начала вилять хвостиком и искала глазами его. Но когда это произошло, он сделал свой выбор. Почему именно такой – не знаю. Видела, что ему больно от этого, но все же итог таков… – перехватив чашку в руках, продолжила. – Знаешь, не знаю какого ему было, но мне в тот момент хотелось расплакаться и вырвать сердце из груди, чтобы перестало так невыносимо жечь. Единственное, что спасло на тот момент, так это способность прятать волчицу. Я заперла ее в сознании,