Оксана молчала, явно смущенная вниманием моей к ней персоны. Зато бабуля болтала, не переставая. Круг интересов у нее был широкий, и охватывал, похоже, все российское телевидение. От «Пусть говорят» до кулинарных передач. Последнее, впрочем, было как раз весьма неудивительно. Как я уже успел понять, бабушка Беляшкиной была большой любительницей готовить. И особенно – откармливать. Что я и ощутил вскоре на себе.
– Дмитрий Юрьевич, – позвала она меня, когда я было расслабился во время пяти секунд тишины.
– Ммм? – только и смог промычать в ответ.
– А вы фисташковый чизкейк пробовали?
Стоит признать, вопрос меня удивил.
– Не пробовал, – признался я.
– Так надо попробовать! – решительно заявила бабуля. – Приходите в гости, я испеку…
– Бабуля, – попыталась было вмешаться Оксана, но ту было просто не остановить. Бабушка у Беляшкиной явно придерживалась тактики «вижу цель – не вижу препятствий». И целью этой был сейчас я.
– Приду, – пообещал я.
Ну а чего отказываться? От чизкейка я, пожалуй, воздержусь, зато это будет отличный повод увидеть Романа. Да и Оксану тоже.
Я кинул взгляд в салонное зеркало. В принципе, Беляшкина всегда вызывала у меня чисто человеческую симпатию. Она была такая… настоящая, что ли? А еще у нее глаза красивые… Я вдруг понял, что последняя мысль стукнула мне в голову не просто так. Наши взгляды пересеклись на зеркальной поверхности, отчего я даже дрогнул, будто меня поймали на чем-то неприличном.
Впрочем, неприличное у нас с Беляшкиной уже и так имело место быть. Так что краснеть как подростки было поздновато. Правда, о том разе она не помнила вообще, а я… А я вдруг понял, что ни о чем не жалею. Что сделано, то уж сделано.
Мои философские размышления вдруг прервались выразительным «ой».
– Что случилось? – живо отреагировал я.
– Нам кажется памперс надо поменять, – извиняющимся тоном сообщила мне Беляшкина.
А бабуля, похоже, пришла по данному поводу в неописуемый восторг.
– Ой, а кто это у нас тут покакал? – засюсюкала она с Романом.
Ну, надо полагать, ребенок-то как раз отлично знал ответ на этот вопрос. Даже загукал довольно, с чувством выполненного долга.
А я понял, что растерялся. Что делать-то? Остановиться и дать возможность поменять подгузник или как там называется это добро? Или быстро мчаться к дому Беляшкиной? Но впереди маячила пробка, а позади меня начал маячить характерный запах…
И тогда я понял, что лучшее решение – это отвезти всех к себе. Благо застряли мы аккурат в центре города, где я и жил.
– Скоро будем у меня, – коротко известил я. – Сделаете там все, что нужно.
Десять минут спустя я открыл перед процессией из бабули все с тем же караваем и Оксаны с Ромой двери своей квартиры. И в тот же момент понял, что попал.
– Димочка, ты вернулся? – донесся до меня знакомый голос.
Да бл*дь! Только не это!
– А я тут твои трусишки постирала, – заявила сходу мама, появляясь в коридоре. К моему стократному ужасу – с