у него еще три жены есть! Ты меня в гарем продаешь!
– И что? Ты милая, добрая. Думаю, вы быстро подружитесь с остальными женами Асада.
– А как же я? Мои чувства не в счет? Ничего, что я его совсем не люблю? Меня трясет, когда он прикасается ко мне своими руками!
– О, детка, ты его полюбишь, – расплылся в улыбке отчим и опрокинул в себя виски. – В Стамбуле у тебя не будет другого выхода.
Я смотрела на своего проклятого опекуна и сжимала кулаки от отчаяния. Кто сказал, что я хочу переехать в Стамбул и быть примерной турецкой женой?! Где написано, что именно Асад – моя судьба? Да, отчим воспитывал меня, много денег потратил на мое образование. И что? Неужели теперь я, как примерная падчерица, обязана выполнить его волю и стать супругой турецкого миллиардера, чтобы бизнес отчима процветал?! Но почему?! Разве я виновата, что моя мама умерла?!
В шесть часов вечера я все еще не могла успокоиться после ссоры с отчимом. Натянув на себя темно-зеленое платье – неприлично короткое и облегающее фигуру, и босоножки на огромной платформе – я отправилась в бар «Олимп». Там меня ждали три подруги – Леночка с рыжими кудряшками, жгучая брюнетка Маша и блондинка Таня. Вот уже год, как мы втроем закончили пединститут и устроились на работу в школу. На работе мы были строгими училками, а начиная с сегодняшнего дня – озорными подружками, жаждущими найти мужчину своей мечты. Само собой разумеется, что в этот вечер наряды подруг не отличались особой скромностью.
Лена дефилировала у входа в вишневом сарафане с глубоким декольте. Рыжие кудряшки она собрала в высокий хвост, а губы подкрасила вишневой помадой. Очки в толстой оправе все портили, но я не стала заострять внимание подруги на необходимости приобрести контактные линзы. Бесполезно советовать человеку изменить свой образ, если его все устраивает.
– Аня, ну, наконец-то! Маша и Таня уже внутри, заказали шампанское. Идем же…
Мы протиснулись сквозь веселую толпу пританцовывающих посетителей бара (в пятницу вечером в «Олимпе» не протолкнуться) и оказались за столиком, который честно удерживали для нас Маша с Таней.
Шампанское шипело в бокалах, радость от начавшегося отпуска захлестывала с головой, и мои мрачные мысли по поводу завтрашнего вечера в компании Асада на некоторое время отошли на задний план.
– С успешным окончанием учебного года! – подняла бокал Маша.
– Неужели конец утренним дежурствам у входа в школу? – радостно поблескивая огромными карими глазами из-под очков, воскликнула Лена.
– А по мне, так лучше пусть будет утреннее дежурство, чем поездка в Стамбул с будущим мужем, – горько вздохнула я.
– Что, отчим никак не отстанет от тебя с этим Асадом? – нахмурилась Таня.
– Он помешался на своих магазинах…
– Ань, а у тебя других родственников нет, кроме отчима?
– Не знаю. Мама умерла, когда мне было три года. Я даже ее не помню. Где-то в Крыму была бабушка, но мы ни разу не общались.
– Есть только отчим, который давит на тебя с браком