Печальный лес. Текелински

уже нельзя искоренить…

      Мало того, надо понимать, что вседозволенность, быстро наскучивает…, и вместо рая, в душе наступает кромешный ад! И он, вырастает внутри твоего сердца…, превращая всё внешнее, по закону отражаемости – в клоаку безысходности!

      Так ограниченность, – выступает охранительным пределом…, что обеспечивает жизнь – надеждой, любовью, стремлением, и всяким желанием…, и прежде всего, – желанием жить!

      Посмотрите, как в реальной жизни, вседозволенность, и всепозволительность…, быстро, и безвозвратно, превращает ребёнка, с его неокрепшей психикой, в период его взросления…, – в глубоко несчастного человека… И как в нём, с годами, зарождается, и крепнет желание мстить всему миру!

      Но за что?! Спросите вы… За то, что он получал тут же, – всё, что хотел? – Абсурд! Как сказать… Самое болезненное для человека, в этом мире – пресыщение… Нет, не недостаток, ни нищета, ни болезни, ни боль, или ограничение свободы…, но то великое пресыщение…, хотя, и достаточно редкий недуг, является отголоском Ада на земле!

      И если, с чем-то подобным, столкнулся ребёнок, не имеющий опыта противоположного…, и не знающий, что с этим делать, и как поступать…, он неминуемо обречён на несчастье также, как обречён на смерть от жажды, оказавшийся посреди океана, человек.

      Ад, собственно, и возник, от того перевоплощения, которое было спровоцировано вседозволенностью, и отсутствием всякого ограничения.

      Мати, взял в руки палитру…, и макнув кисть, стал рисовать внутреннее убранство комнаты. Его, невероятно забавляло, как предметы появлялись в комнате, словно по волшебству! В какой-то момент, он подумал, что надо дать кисть Антеро…, что бы он мог воплотить свои фантазии.

      Антеро нарисовал две большие кровати, и стол посреди комнаты. А на столе, стал вырисовывать продукты. И здесь, они стали спорить, что нарисовать…, ведь вкус Мати, – в корне отличался, от вкуса Антеро. В конце концов, они пришли к консенсусу…, и стол был заполнен разнообразными яствами.