достоверно, чтобы нам поверил сам Громов! – посмеивался молодой человек, не торопясь отстраняться. Мне казалось, что его крупное тело нависает сверху, давит массой, заставляет мои мысли путаться и мчаться в небезопасную для меня сторону.
– Отца трудно обмануть. Но с ним я буду говорить сама. Твоя забота – моя мама. Понравишься ей – считай, что наш брак одобрен моей семьей, – отчеканила я.
Мне все-таки удалось выпутаться из цепких, мужских объятий и повернуться к звезде, почтившей меня своим присутствием.
Этот наглец улыбался, глядя на меня сверху вниз с толикой снисхождения. А мои ладони зачесались от желания еще разок расквасить его надменный нос.
– Что это? – прищурилась я, кивнула на яркий пакет, поставленный на край моего рабочего стола.
– Это? Ах, да! Это таблетка от бессонницы! Пользуйся и не благодари! А хотя нет, поцелуй покрыл бы все мои старания! – почти ласково говорил Прохор, протягивая пакет мне.
Я не собиралась принимать подарки от него. Мы не встречаемся. Он для меня – деловой партнер, с которым нас ничего не связывает, кроме обоюдовыгодного контракта.
– Уверен, я угадал с размером, – мужской голос понизился до хриплого шепота, и я поняла: подарок с подвохом.
– Не угадал, – отчеканила я. – И я лучше отгрызу себе руку, чем надену это на себя.
– Ты легко можешь доверить эту задачу мне, Руслана, – не унимался искуситель с улыбкой Аполлона.
– Не сомневаюсь, что справишься, Прохор Тимофеевич, – прищурилась я. – Однако не советую ко мне прикасаться. Даже дышать в мою сторону не стоит.
– Послушай, Руся, – вздохнул Реми. – Начнем с того, что это ты явилась ко мне со своим предложением. Я согласился. Ты просила о достоверности. Как, по-твоему, мне убедить твою родню, если мне даже прикасаться к тебе нельзя, а?
– Ты способный, придумай, – хмыкнула я.
Пока Прохор говорил, я обошла стол и заняла свое рабочее место.
– Ты самая невыносимая женщина из всех, кого я знаю! – вздохнул Прохор, ероша волосы рукой.
– Печально, – хмыкнула я.
– Ты просишь о помощи и сама же мешаешь мне ее оказать! – чуть громче говорил Реми.
– Неправда! – я изогнула бровь, глядя на парня снизу вверх.
– Отшлепать бы тебя! – с досадой пробормотал Прохор. – Да боюсь, не сдержусь и придушу ненароком.
– Слабак! – фыркнула я.
Прохор бросил весьма странный взгляд на меня. По моей спине промчался колючий холодок. Кажется, я перегнула с «лестными» эпитетами в адрес Аркон-Реми.
И не ошиблась…
Прохор в один шаг преодолел разделившее нас пространство. Обхватил за плечи, дернул, заставляя подскочить на ноги. И в следующее мгновение я оказалась сидящей на лаковой поверхности письменного стола.
– Слабак, говоришь? – пробормотал Прохор.
Я не успела даже выдохнуть, как жалящий поцелуй накрыл мой рот. Требовательно. Жарко. Жадно.
Мужские губы сминали, словно наказывали за нелепо брошенную фразу.
Прохор