или смеялась, за что однажды, когда ей было лет двадцать, получила выговор от своей матери. На это она просто ответила, что ей приходится нести на своих плечах все тяготы и скорби мира. Услышав такое, мать подумала, что ее дочь сошла с ума. В другой раз последовал упрек, что она не слушает и не делает то, что ей велят. Она ответила, что никакая земная сила не может заставить ее подчиниться. 29
Для сознания Природы, или материального сознания, все физические формы, в том числе и люди – не более чем муравьи… Ступая по земле, вы можете случайно раздавить пару сотен муравьев, и здесь ничего не поделаешь! Точно так же и Природа может случайно раздавить, уничтожить своей поступью пару тысяч человек. Для нее это не столь важно, ведь она с легкостью способна сотворить еще пару миллионов!
Это напоминает мне о том, что произошло в Париже, когда мне было лет семнадцать или восемнадцать. Проходил благотворительный базар, на котором люди из разных стран продавали и покупали всякую всячину, а вырученные средства шли на благотворительные нужды, хотя, конечно, само мероприятие, на котором собралось самое изысканное общество, организовывалось скорее просто ради забавы и развлечения. Все сооружения базара были очень красивыми, но предназначались для использования в течение трех-четырех дней и поэтому не отличались прочностью. Под раскрашенным брезентовым навесом сияли электрические огни. Подвешено все было аккуратно, но из расчета на трехдневный срок использования. И вдруг совершенно неожиданно где-то произошло короткое замыкание, и все вспыхнуло, навес загорелся и рухнул на людей. Как я сказала, там была собрана вся элита общества, и для них – с человеческой точки зрения – это была ужасная катастрофа. Те, кто находился ближе к выходу, пытались спастись бегством, другие, объятые пламенем, тоже пытались добраться до выхода. Началась настоящая потасовка! Все эти элегантно одетые люди из высшего общества, отличавшиеся своими изысканными манерами, дрались не хуже уличных хулиганов. В толпе даже оказался какой-то известный граф, поэт, обычно отличавшийся безупречными манерами. Как и все остальные, он пытался спастись: в руках у него была трость с серебряным набалдашником, которой он бил по головам женщин, прокладывая себе путь к выходу. Это было поистине «изысканное» зрелище! Результатом стали пышные похоронные процессии, оплакивание и выражение соболезнований. Один известный оратор, доминиканский монах, произнося речь над могилами погибших в огне, сказал, обращаясь к собравшимся: «Это послужит всем вам уроком. Поправ законы Бога, вы навлекли на себя Его гнев, и Он наслал на вас огонь».
В дальнейшем его слова вспоминали всякий раз, когда случалось какое-нибудь бедствие. Разумеется, многие не соглашались с этим и говорили, что такой бог им не нужен. Но подобные идеи очень характерны для большинства людей.30
Париж, 1897—1904 гг.
По окончании Школы Изящных искусств Мать стала довольно известным художником. Ее работы выставлялись в Художественном