в котором остались только Бердяев, Андреев и я.
– Господа, – начал свою беседу начальник дивизии, – положение очень трудное. После первых, достаточно легких побед нашей армии в Восточной Пруссии в начале августа произошел полный провал. Многие считают виной тому неумелое руководство армией Самсоновым, Царствия ему Небесного, – с тяжелым выдохом сказал Бердяев и перекрестился. – Но, как показали последующие события, то есть снятие с поста Главнокомандующего генерала Жилинского, это оказалось совсем не так. Есть, как мне кажется, паталогический просчет в планировании операций на нашем направлении, и мы это должны учитывать в своей служебной деятельности.
– Что Вы имеете в виду, Николай Сергеевич? – приподняв брови, спросил командир бригады.
– То, что Вы подумали, Михаил Никанорович! С получением директив и распоряжений сверху, внимательно их анализируйте и проецируйте на состояние Ваших подчиненных, противника и района предстоящих действий. Не спешите, это само главное. И Вы, господин подполковник, – обратился ко мне Бердяев, – прежде чем что-то предложить командиру, сверьтесь с расчетами.
– Есть! – ответил я, хотя не понимал, как можно поступать по-другому.
– Господа, я сейчас убываю на передовую, там планируется совещание руководящего состава. Прошу Вас – не подведите!
С этими словами генерал Бердяев убыл из бригады…
Пройдет 3,5 месяца и его снимут с должности начальника, предназначат в резерв чинов при Штабе Двинского военного округа, далее переведут в резерв чинов при штабе Петроградского военного округа и уволят из рядов армии в начале июня 1917 года с пенсией и правом ношения мундира. Потом его следы потеряются на необъятных просторах нашей страны…
К моменту нашего прибытия в армию немцы заняли весь левый берег Вислы до Варшавы. Но их атаки были отражены на линии варшавских фортов. Наша бригада заняла район южнее местечка Мазонецка Ломжинской губернии и содержалась в резерве на случай прорыва германских войск с задачей прикрытия отхода русский войск.
К концу сентября полностью готовые русские 4-я и 5-я армии приступили к форсированию Вислы. Главнокомандующий германскими войсками на Восточном фронте генерал Пауль Людвиг Ганс Антон фон Бенекендорф унд фон Гинденбург (или проще – Пауль фон Гинденбург) почти полторы недели пытался помешать этим действиям русских, и в итоге, чтобы не распылять силы, отдал Ивангородское направление 1-й австро-венгерской армии, сосредоточив все свои силы на Варшаве, где наступала наша, 2-я, армия.
Австро-венгры не оказали значительного сопротивления русским войскам и стали стремительно отступать. Обстановка складывалась так, что германцам и австрийцам угрожало полное окружение и разгром на Восточном фронте. Учитывая это, 14 октября Гинденбург решил прекратить сражение и отдал приказ своим войскам отойти на исходные позиции. Таким образом, хоть и маленькая, но победа была на стороне России.
Ровно