лежал, положив руки под голову и смотрел в потолок. Леся припомнила свою пижаму и быстро сказала:
– Не нужно, я все равно так устала, что сил нет двигаться.
Она выключила лампу на прикроватной тумбочке.
– Надолго он к вам, ваш брат? – с тоской спросил Андрей.
– Дня два. Завтра мама придет с ним увидеться. Вся семья в сборе, – она виновато хмыкнула. – Он знал про вас, я ему говорила, просто не ожидал, что я так… быстро, думал, преувеличиваю.
– Может, это и к лучшему. Зато убедительнее не придумаешь. Батарея горячая, черт, – отозвался Андрей. – Можно я форточку открою?
– Конечно. Не простудитесь?
– Я не болею, никогда. Руку ломал, но со школы ни разу не простужался.
Он помолчал:
– Из-за чего они поссорились?
– Отец и Лешка? Они очень похожи. Просто один характер на двоих. Я много раз говорила папе: Лешке нельзя приказывать, любое ограничение своей свободы он воспринимает как вызов. А у нас у обоих пианино с четырех лет, представляете, что это? Другие дети играют, гуляют, мультики смотрят, а у тебя упражнение на растяжение пальцев и артикуляцию кисти. При этом то, на что я тратила дни, у брата занимали часы, у него первый конкурс был в семь лет. Конечно, пророчили, восторгались. А ему было все равно. Для него это как… игра. Когда в моей жизни появился Марк, стало еще хуже. Лешке тогда было шестнадцать. Марк просто взял и изменил свою жизнь, ушел в рок музыку – сразу первый успех. Брат воспринял это как сигнал к действию, мол, натерпелся, хочу заниматься любимым делом. Сколько отец его уговаривал, сколько мама плакала. Марку… ему можно было, а Лешке – нельзя. Он не смог, как Марк, зубами – затерялся в этом проклятом шоу-бизнесе. У него какие-то вечные подработки, бас-гитара, синтезатор, несколько коллективов сразу, с одними он расходится, сходится с другими. Полигоны, фестивали, репы, записи. При этом он никому не нужен, кроме его девушки. Вот так вышло, – Леся вдохнула, – было у отца двое детей, оба подающие надежды, а выросло два фрилансера без особых перспектив.
– Я думал, у вас хорошая карьера. Ну, со стороны… так кажется.
– То, что меня узнал Константин, не говорит о том, что я успешный музыкант. Я востребована в узких кругах, вот и все. Считаю удачей, если в каком-нибудь известном коллективе заболел пианист. Такая вот… карьера. Но все праздники заканчиваются, и начинается жизнь: уроки… уроки… уроки.
– Как вы познакомились с Марком?
– Вам действительно это интересно? – удивилась Леся.
– Да, – твердо сказал Андрей. – Всегда нужно знать соперника, его силу и слабости.
– Соперника? Шутите? Кстати, – Леся замялась, но ей необходимо было это сказать, – спасибо вам, Андрей. За сегодняшнее. Я бы все равно к нему не вернулась, но он бы…
– Крови попил, – договорил за нее Андрей. Он помолчал и спросил: – Вы же понимаете, что это не любовь?
– Да, – выдохнула Леся. – И всегда понимала. Марк думает, что… Можно, я не буду об этом говорить? Мне неловко.
– Можно, – странным глухим голосом