шоколаду было на столе Сабины. А детям – эрзац. Непонятно, что, но гадость, наверное, ужасная! Ему снова захотелось всё бросить и уехать домой. Егор вышел из магазина и направился в сторону вокзала. Навстречу пробежала девчушка лет пяти. Она на ходу откусывала такой же эрзац и выглядела счастливой.
Егор остановился. Ладно, решил он, в другой раз он привезёт настоящего шоколаду – большую коробку! Он вернулся к тёщиному дому, заставил себя подняться на пятый этаж. Позвонил. Сердце замерло. Ему показалось, что задрожали колени. Или совсем не показалось?
Никто не спешил открывать.
Егор постучал. Тишина. Никого нет дома. Наверное, на даче до первого сентября. Вот, называется, приехал! Он спустился во двор, спросил у старушек на лавочке, не видели ли они Анастасию Павловну?
– Асю-то?
– Ну да.
– А ты ей хто будешь? Зять?
– Ну да.
– Уехали они на дачу, а дети в санатории!
– Давно?
– Да уж с неделю, – древняя старушка махнула рукой куда-то вдаль. По-видимому, там дача.
Егор посмотрел на часы. На электричку он ещё успевал.
– Сёдня обязательно приедут! – сказала другая старушка в сером платке, изношенном местами до прозрачности.
– Точно будут, подожди уж. А ты по делу, али как?
– По делу, – сказал Егор и отошёл прочь, разговаривать с местными сплетницами не хотелось. Всё-то им интересно!
Он прошёл вглубь двора скоротать время на скамеечке. Трое пенсионеров щёлкали костяшками домино.
– О! – обрадовался один из них. – Четвёртый! Иди к нам! Козла забиваешь?
– Ага, – ответил Егор. Он присмотрелся к мужичкам. Вблизи они не казались стариками. Самому старшему, пожалуй, лет пятьдесят пять. Это он позвал Егора.
– Садись, пару на пару!
– На интерес? – спросил Егор.
Мужики рассмеялись. Егор пожал плечами.
– Какой ещё интерес? – откашлявшись, спросил старший, перемешал домино и сказал: – На магазин!
Егор понял. Улыбнулся. Правила не меняются: на работе – на талон, во дворе – на магазин!
Он сел напротив старшего. Забивали несколько раз кряду. Побеждала пара с Егором.
– Где так насобачился?
– На работе, в слесарке.
– Пора в магазин! – заявил напарник Егора проигравшим.
«Козлы» не хотя поднялись. Они что-то подсчитали, что-то посоображали и ушли. Оставшись вдвоём, игроки молчали. Егор не хотел разговаривать, а мужик ничего не спрашивал. Его не интересовало, откуда взялся этот парень, и кто он такой. Трубы горели. Напарник случился как нельзя кстати. А то бы выявляли проигравшего до ночи. Возможно, пришлось бы идти самому. Клянчить пузырь под запись ему не хотелось. Зойка, конечно хорошая, понимающая баба, но и совесть иметь надо.
Гонцы вернулись, вынули бутылку водки. Рыжий сдёрнул зубами крышку.
– Оба! «Андроповка» ещё осталась! – заметил старший.
– Вот она, –