узнал этих корсаров… Это были те самые, то есть они, пресловутые они, с которыми он так долго искал по ночам встречи на улицах Тараскона. Наконец-то они осмелились показаться!
…В первую секунду Тартарен обмер от неожиданности. Когда же корсары бросились к вещам, сорвали с них брезент, а затем принялись грабить судно, в Тартарене проснулся герой – он выхватил охотничий нож и, крикнув пассажирам: «К оружию! К оружию!» – первый ринулся на пиратов.
– Эй, эй! Что случилось? Что с вами? – выйдя из рубки, спросил капитан Барбасу.
– Ах, это вы, капитан!.. Скорей, скорей, вооружайте экипаж!
– Свят, свят, свят! Это зачем же?
– Да разве вы не видите?..
– А что такое?…
– Да вот же они… перед вами… пираты…
Капитан Барбасу смотрел на него в полном недоумении. В эту минуту громадина негр с аптечкой нашего героя на спине пробежал мимо них.
– Мошенник!.. Куда ты?.. – взвыл тарасконец и, взмахнув кинжалом, бросился за ним.
Барбасу догнал его и, держа за пояс, рявкнул:
– Стойте смирно, тысяча чертей!.. Какие это пираты!.. Пиратов давно нет… Это носильщики.
– Носильщики?..
– Ну да, носильщики, они перетаскивают вещи на берег… Спрячьте-ка нож, отдайте мне ваш билет и идите вон за тем негром: он малый славный, он вас доставит на берег и даже проводит до гостиницы, если хотите!..
Тартарен, слегка смущенный, отдал билет и спустился вслед за негром по веревочной лестнице в большую лодку, плясавшую на волнах у борта парохода. Все его вещи – чемоданы, ящики с оружием, консервы – были уже там, а так как ими завалили всю лодку, то ждать других пассажиров не имело смысла. Негр, как обезьяна, вскарабкался на багаж, уселся на корточки и обхватил руками колени. Другой негр сел за весла… Оба смотрели на Тартарена, посмеиваясь и скаля белые зубы.
Великий тарасконец стоял на корме и, придав своему лицу то свирепое выражение, которое повергало в трепет его сограждан, нервно крутил рукоять ножа: что бы ни говорил Барбасу, он еще далеко не убедился в благонамеренности этих носильщиков, цвет кожи которых напоминал черное дерево, – уж очень они были не похожи на славных тарасконских грузчиков…
Через пять минут шлюпка пристала к берегу, и Тартарен сошел на узкую берберийскую набережную, где триста лет тому назад каторжник испанец по имени Мигель Сервантес под палками алжирских надсмотрщиков вынашивал дивный роман, который он озаглавил впоследствии «Дон Кихот».
III
Обращение к Сервантесу. Высадка. Где же тэрки? Тэрок нет. Разочарование
О Мигель Сервантес Сааведра! Если правда, что там, где жили когда-то великие люди, какая-то частица их души носится и реет в воздухе до скончания века, значит, то, что осталось от тебя на берберийском побережье, наверное, затрепетало от восторга при виде того, как высаживался на берег Тартарен из Тараскона, этот изумительный тип француза-южанина, в котором воплотились оба героя твоей книги – Дон Кихот и Санчо Панса…
День