стали окликать, задавать вопросы, пытаться помочь. Как выяснилось, никто из любителей милонги ранее не видел приметную девушку – она появилась в тот вечер единственный раз.
Леонид, встретив открытое участие, больше не чувствовал себя чужаком в компании людей, танцующих танго, охотно делящихся мастерством, и вскоре, освоив движения, получал удовольствие от чувственного танца с более опытными партнершами, надеясь, что когда-нибудь его рыжая любовница все-таки заглянет на призывные звуки аккордеона.
– Тося, ну что, Лёнчик с депрессией распрощался?
– Спасибо тебе, Саша. Не знаю, что ты там ему прописала, но у него жизнь налаживается. Вернулся в бизнес, затеял в квартире ремонт, купил новую машину, ходит на эти, как их – милонги.
– И все это с августа? Ай да Виолетта!
– Кто такая Виолетта? – насторожилась подруга.
– Лекарство от хандры, – засмеялась Александра.
– И все же, Сашка, не темни! Что ты сделала с моим сыном?
– Не пугайся, мать. Попросила Виолетту станцевать с ним аргентинское танго.
– А, танцовщица, что ли?
– Ну, как сказать. Она та, которая вокруг пилона вертится, но ради твоего сына по видео разучила несколько движений танго. Она способная. Как только кто из моих бывших пациентов захандрит, живо мозги на место вставит.
– А не рыжая она, случаем? У моего Лёни на компе куда ни глянь, всюду фотографии рыжих девушек.
– Виолетта-то? Нет, блондинка, волосы короткие. Но у нее париков куча, она их меняет во время представления в клубе. То рыжая ковбойша, то гейша черноволосая… Хочешь, сходим на ее танцы вокруг шеста посмотрим? Это на улице Петипа, как раз напротив здания, где твой Лёнька вечерами пропадает.
Глава 2. Первый поцелуй Рыбы
Глафира придирчиво разглядывала свое лицо в зеркале, ища признаки взросления на год.
– Двадцать семь – словно девочка совсем, – пропела она, ставя тюбик новой помады рядом с духами. Проверяя ее на липкость, которую так не любила, пошлепала, словно рыба, губами. – Хорошая помада. И цвет сочный.
Глядя на губы невольно вспомнила себя в выпускном классе.
***
Десять лет назад.
– Гла-ш-ш-ш-ш-а…
От обилия шипящих звуков по спине прошелся холодок, и заныло где-то внизу живота. Глафира закрыла глаза и глубоко вдохнула.
– Гла-ш-ш-ш-а, ну пожалуйста….
Что-то твердое уперлось в шею и медленно поползло вниз по позвоночнику. Там, где появилась преграда в виде застежки лифчика, движение на мгновение прекратилось.
Глафира непроизвольно передернула плечами и поморщилась от досады. Не стоило так явно реагировать на прикосновение. Наверняка и уши загорелись – противная реакция на стыд еще с детства.
Приглушенный смех сидящего сзади заставил поморщиться и наклониться вперед, чтобы не смог достать. Но как его заткнуть?
– Гла-ш-ш-а…
– Мельников! Прекрати! – Удар по столу линейкой прозвучал как выстрел и заставил подскочить от неожиданности. –