на языке.
– Знать бы еще чем больна. – с упреком проговорила Эрика, мельком взглянув на Кифена.
– Даже лекарь не смог определить, откуда мне, зельевару, знать. – с недовольством отозвался граф Вальдернеский.
– Эй, а чем ты меня тогда отпаиваешь, раз не знаешь, от чего лечишь? – граф прищурился и усмехнулся. Олимпиада, видимо, ни с кем не могла нормально поговорить эти два дня, вот и чешет языком без остановки.
– Отварчики укрепляющие. – улыбнулся Степан. – Ромашка, грудной сбор, полынь, пижма, и всё такое. – девушка разочарованно замычала.
– У-у-у, а я думала какая-нибудь волшебная бурда.
Мда, она там напредставляла себе, как вампир храбро выкручивает рог единорогу, пока Веце вытрясывает у фей пыльцу вместе с душой, а потом они вдвоем скачут над котлом, песенки странные поют и магическими искрами все осыпают.
Но все оказалось куда проще – наверняка кухарка сварила огромную кастрюлю травяного чая, а Кифен вывел концентрат и разлил по колбам.
Совсем незрелищно и неинтересно.
– Щас прям. У тебя болезнь с магией как-то повязана, тебе обычные зелья нельзя, а не то откинешься и оставишь мальчика своего сиротинушкой. – Эрика удивленно приподняла брови.
В смысле ее болезнь связана с магией?
У нее своей магии – ноль без палочки, откуда такой хвори взяться тогда?
Она все это время считала, что тело просто не восстановилось после предыдущей владелицы, а тут нате вам – магия!
– Почему это, интересно, я узнаю об этом только сейчас. – пробурчала она, допивая зелье. Кифен фыркнул.
– Ворчи, ворчи, а ничего не изменится. Что знаешь ты, что нет, лечу тебя все равно я. – сколько бы она ни возмущалась, а проблема эта оставалась только его головной болью.
– Тц, как пациент, я могу хотя бы знать, что со мной не так. – Кифен не выдержал и закатил глаза.
Невозможно сосредоточиться, удивительно, как герцог решился ее в жены взять.
– Помолчи, думать мешаешь. – отмахнулся вампир.
Ему хорошо была видна ее брачная метка, потому как маскирующие артефакты с кровью вампиров ничего от него скрыть не могли.
Из этого вытекало, что дракон уже в курсе настоящего пола своего слуги и… что герцог Ибенир, как бы ни зарекался и не клялся, влюбился в попаданку. Влюбился до беспамятства.
Степан ехидно улыбнулся, справедливость все же существует. Хотел бы он увидеть лицо Керналиона, когда тот узнает, что его дражайшая супруга из другого мира.
Но поднимать эту тему Кифен не стал – раз Оля ничего не сказала, значит не хочет обсуждать.
Да и кто ей вампир? Так, знакомый, рассказывать ему о своей личной жизни она не обязана, а ему не следует лезть в чужие отношения.
Пока Кифен вносил правки в формулу, Дамб убежала к сыну. На время в кабинете снова стало тихо.
Граф сосредоточенно вчитывался в формулу, потом смотрел на то, что в итоге получилось.
Где же он ошибся? В пропорциях или температура была слишком высокой?
– Кифен, Оле плохо! – мальчик лет