больше, чем балерина в температурных рядах закалки высокоуглеродистой стали. Но вот сотник считал иначе и костерил их на чем свет стоит. Увидев меня, Севастьян махнул бойцам, чтобы они продолжали тренировку самостоятельно, а сам шагнул мне навстречу. Нужно отметить, что внешность сотникова внушала. Серьезно так внушала, основательно. Высокий, за два метра, почти на две головы выше меня. Мощный торс, обтянутый полотняной рубахой, бугрился мышцо́й, но мышцо́й «правильной», рабочей. Не той, которую накачивают бодибилдеры, монотонно тягая железо в зале, попивая протеиновые коктейли. А той самой мышцо́й, хозяин которой при желании мог и железный лом в узел завязать, и коня на плече в конюшню отнести, если тот, не дай Бог, ногу повредит. А мог и пудовым кулачищем приголубить так, что на месте головы останется нечто вроде расплющенной тыквы. Антрацитово-черная, с проседью, кудлатая борода, такая же черная шевелюра, перетянутая по лбу кожаным ремешком и затянутая на затылке в косицу; густые брови, из-под навеса которых на меня сейчас пытливо смотрели угольно-черные глаза. Типичный былинный богатырь, сошедший с полотна Васнецова. Пост свой сотник занимал по праву, ясно это было даже после беглого взгляда на него.
– Кто таков? – И голос под стать, гулкий, как из бочки. Я даже с некоторой долей восхищения уставился на обладателя сего чудесного баса. В моем времени такие гиганты вывелись уже давно.
– Олегом меня величают, я к тебе от воеводы. В дружину он меня зачислил. – Черт, я все больше начинаю использовать словесные обороты местных. Будто за спиной три класса церковно-приходской школы.
– Ну, положим, кого в дружину взять, я решаю. Но посыльный от Игоря и впрямь прибегал. Вот, значит, так и так, Севастьян Антипьевич, объявились у нас богатыри, кои голыми руками на Хозяина «Медвежьей Рады» пошли и охальника сам-двое заломали. Прими-ка ты сих героев себе во дружину, чтобы ратные подвиги наши приумножились многократно. А я сижу, жду, думаю, эка невидаль у нас объявилась, воины силы невиданной – не успели в острог заявиться, а уже Репею бока намяли. И ведь правду сказал воевода – пришли богатыри, коих не было еще на земле русской, – с этими словами Севастьян склонился над щуплой в сравнении с ним фигуркой Рикко и уперся в него взглядом. Со стороны бойцов, обступивших нас и прислушивавшихся к отповеди своего сотника, послышались недружные смешки. Мой напарник с опаской отодвинулся от сотника и весь как-то съежился. Севастьян тут же списал его со счетов и вновь посмотрел на меня:
– Так ты, значит, и есть Олег, про которого Игорь толковал. Я тебя повыше представлял. Ну-кось, любезный, будь добр, растолкуй мне, пошто с дружинником моим драку затеял?! – Тон его был суров, хоть и без тени недоброжелательности, но и симпатией к моей персоне не сочился. Понятно, очередная проверка на прочность.
– Да больно уж борзой дружинник твой, руки распускает. А я наглецов страсть как не люблю.
Севастьян уже более благожелательно крякнул:
– Добро! Я Ждана уже не в первый раз предупреждаю – найдет коса на