Вам, – отвечаю на него я. И, дабы избежать, откровений на туалетную тему, сразу же уточняю: – Девушка принесла. Сказала, что подарочек для Вас и рекомендовала Вам им воспользоваться по назначению.
Я решила не доносить дословно ее слова.
– Катерина? – спрашивает начальник.
– Не представилась, – отвечаю я.
– Катерина, – утвердительно говорит Алексей Иванович. – Черная полоса, Ксюш.
Так, начальника пробивает на откровенность. И как не вовремя – есть-то хочется. Я с тоской смотрю на часы. Интересно, может, откровенность по-военному – это быстро?
– То шторы эти, а теперь еще и с бумагой туалетной.
Я молчу, потому что знаю, что мои вопросы сейчас лишние – Алексей Иванович мне сам все расскажет, наплевав на все армейские уставы.
– Представляешь, заказал у нового поставщика, а она, зараза, как наждачка. На, смотри.
И он сует мне тот самый рулон туалетной бумаги. Я пробую ее пальцами. Действительно, ее рельеф больше напоминает наждачную, а не туалетную бумагу. Не каждая задница выдержит такое испытание. И я уже молчу о другом.
– И, как назло, ее столько привезли, что всю кладовку забили. Куда ее теперь?
Начальник смотрит на меня, как будто и правда рассчитывает услышать от меня толковый ответ. Но я лишь пожимаю плечами.
– А претензию им выставить? – нерешительно предлагаю я.
– А некому! – восклицает Алексей Иванович. – Поставщик ликвидировался. Похоже, продал всю эту жопную наждачку и смылся с деньгами.
– Ну, давайте ее хоть в макулатуру сдадим? Хоть что-то получим. И кладовку освободим.
– Эх, – вздыхает мой начальник и мне его становится искренне жаль. – Опять бюджет в минус уйдет и не видать нам с тобой премии.
Я очень артистично вздыхаю, чтобы хоть как-то поддержать его.
– А, может, кто и воспользуется ей? – с надеждой смотрит на меня Алексей Иванович и я начинаю бояться, что этим кто-то окажусь именно я.
– Может, на другой этаж положить? – размышляет начальник . – Вдруг там не такие нежные сидят. Подумаешь. Вот, помню, я служил на Дальнем Востоке и у нас в части…
– Я на обед! – твердо заявляю я как раз в тот момент, когда стрелка часов касается нужного деления.
Слушать о дальневосточных туалетных приключениях Алексея Ивановича нет никакого желания. Хватаю сумку и бегу в холл.
Там меня уже ждет Самурай. Пунктуальный. Это хорошо. Я машу ему рукой и слышу звонок телефона, доносящийся из сумочки. Не останавливаясь, начинаю рыться в сумке, не смотря перед собой. И натыкаюсь на что-то твердое и большое.
– Извините, – говорю на автомате и пытаюсь обойти препятствие, делая шаг влево, но препятствие не дает мне это сделать, повторяя за мной движение. Я предпринимаю еще одну попытку и делаю шаг вправо и опять без результата. Что за игры с голодной пантерой? Да, я сейчас просто разорву в клочья это препятствие. Я набираю воздух, чтобы его хватило на все те слова, которые я собираюсь излить на несчастного, поднимаю глаза. И замираю, продолжая глотать воздух.
Передо