шумно воздух, отстраняясь и пряча взгляд.
Боже, что со мной происходит?!
У меня погиб любимый человек, а я так остро реагирую на его брата! Тянусь, млею в его объятиях. Думаю о несостоявшемся поцелуе.
Это сейчас я ничего не помню и не ощущаю боль утраты. Но рано или поздно память вернется ко мне – и ответочка прилетит нехилая.
– Я вполне нормально себя чувствую. Ты просто напугал меня.
Теперь и Егор отступил, делая шаг в сторону. Оглядывая с ног до головы и странно хмурясь, словно ему не понравился мой ответ.
И руки нервно спрятал руки за спину, показывая, что не причинит мне вреда.
Или ему неприятно меня касаться?
Мысль ощутимо задела за живое, отозвавшись недовольством внутри.
– Извини, – сухо бросил он.
– О чем вы разговаривали с врачом?
– Можешь называть меня на ты. Нам придется долго и тесно общаться, – прислонившись плечом к стене, протянул Егор.
Переходя уже на другой тон, с вибрирующими нотками, на которые тут же отозвались мурашки по всему телу.
Он будто угадал мое недавнее смятение и теперь откровенно насмехался. Проверял свои догадки.
– Хорошо. О чем ты разговаривал с врачом?
– О тебе.
– А конкретнее?
– О твоем здоровье, о предполагаемом лечении.
– Это платная клиника? Кто меня сюда привез? Я смогу оплатить счет по окончании?
– Давай-ка для начала вернись в постель, – спокойно отреагировал Егор на шквал моих вопросов. – Тебе сейчас нельзя долго разгуливать. И волноваться.
– Я хотела искупаться.
– Позже, – отрезал он. – Тебе на пороге стало плохо. Где гарантия, что ты не потеряешь сознание в душе? Тем более мы еще пока не знаем, насколько серьезна полученная тобой травма.
– Но…
– Вариант, что мы пойдем в душ вместе, устроит? – без тени намека на шутку.
– Н-нет, – запнулась я, чувствуя, что щеки опять заливает румянец, и ощутила на себе острый, как бритва, взгляд Егора.
Он проникал под кожу, подогревал кровь и запускал необратимые процессы в глубине сердца, которое начинало биться в два раза быстрее под этим сканирующим взором.
Я даже разозлилась на себя за подобную реакцию.
Это ведь ненормально?
А если Егор заметит?
– Значит, договорились. Будь хорошей девочкой, и мы поладим, – добил он бархатным голосом.
В палате резко стало жарко, несмотря на открытое окно и свежий ветерок, то и дело путавшийся в жалюзи.
Так дело не пойдет.
Я отвернулась, чтобы не выдать себя. Проковыляла на непослушных ногах до кровати и села на край.
– Я могу позвонить маме? Она знает о том, что произошло? – специально перевела разговор на другую тему.
Мне нужно было отвлечься, подумать о чем-то другом, и вопрос о родительнице всплыл как раз кстати.
Необходимо оповестить ее о том, что со мной все в порядке, я пришла в себя и даже удалось сохранить ребеночка. Чудом, как сказал