Ты о чём?
– Я хочу выпить, чтобы маньяки у нас в городе перевелись совсем, и мне пришлось бы эмигрировать в какую-нибудь другую область нашей необъятной Родины. Например, в Ростовскую. Там, говорят, до сих пор серийники, как дома себя чувствуют. Зона какая-то… аномальная. Дьявольский круг.
– Ладно, давай.
Выпили, закусили сочными чебуреками с бараньим мясом. Покушали борща. Гришин, сходил на улицу покурить; вернувшись, сразу перешёл к делу:
– Третий случай уже. Настолько дикий по своей жестокой нелепости, что у нас не знают, что и думать.
– Дальше.
– А что – дальше? Маньяк нападает на беременных женщин. Не насилует, не пытается убить. Во всяком случае, смерть жертв его не сильно волнует. Он всячески старается лишить женщин ребёнка. Пинает в живот, прыгает на нём, выдавливает ругами, вытаскивает щипцами. Е*анько конченое. Психологи говорят, у него прогрессирующее расстройство психики. Мы прошерстили все заповедники для умалишённых: среди выпущенных на свободу подходящих кандидатов в убийцы, подходящих под составленный нами психо-портрет, не нашли. Три случая – две смерти.
– Как всегда: мне нужны места, имена, фотографии.
– Всё пришлю тебе на почтовый ящик. Давай адрес.
Охотники на маньяков шифровались. Основы конспирации им были не чужды. Поэтому они никогда не переписывались эсэмэсками или по вайберу-вотцапу-телеграмм. Встречались по условному знаку, оставляемому Гришиным в условленном месте, обменивались информацией. Когда Мракуле нужен был следователь, он тоже оставлял знак. Информацию же он о новой цели получал по Е-мэйл, но каждый раз по-новому. Старый почтовый ящик он стирал.
Посидев для приличия ещё четверть часа, мужчины разошлись в разные стороны. Мракула потопал к метро, Гришин сел на троллейбус и поехал на нём в Фили, где припарковал свой автомобиль.
Выследил Мракула маньяка через месяц. Прочувствовал он его сразу. Посетив место первого его преступления, вдохнул полной грудью вонь его психического разложения. Маньяк не был простым извращенцем, он свято верил в свою, так называемую, миссию. Он хотел защитить мир от вселенского зла, вот-вот, по его мнению, готового прорваться из преисподней на землю. Необычный психоз заставлял его выслеживать беременных бесами женщин. Всего таких носительниц разрушения существовало (по диким представлениям маньяка существовало, конечно) пять. Как подозревал, не без оснований, Мракула, добившись смерти всех пяти женщин, маньяк придумал бы что-нибудь ещё и продолжил бы путь кровавого изверга по трупам и страданиям.
Юрий Грибов, двадцативосьмилетний недоросль, живущий до сих пор с мамой, считал себя избранным. Он видел их насквозь. Искал, сканировал и определял. Не всякая беременная женщина подходила. Величина её живота не играла никакой роли. Бес Разрушитель мог недавно проникнуть в её матку и стан не успевал округлиться, а Юрий уже чувствовал подвальный смрад, исходящий от неё. Он словно оживший аппарат рентгена проникал взглядом через одежду, кожные покровы, мышцы и видел, как растёт бесовская опухоль. Её изображение, мерцающее