отличий. Эта фотография, эти происходящие с ней изменения, были единственно тем, что не позволяло Валу окончательно впасть в глухое безысходное отчаяние. Он никогда раньше не думал о том, как же все-таки Маша была важна для него. Пусть она не с ним, пусть где-то там, но живая. Живая. И пусть лишь теоретически, но достижимая.
Теперь же только этот странный, почти живой портрет оставлял Валу призрачную надежду когда-нибудь снова ее увидеть. Во всяком случае, ему так казалось.
Глава 9
Человек был явно не в себе: он шел, словно не замечая ничего вокруг. Наступил в грязь, задел плечом встречного прохожего. Вал шел позади него, но при этом почему-то видел его чуть сбоку и сверху, как если бы влез на крышу еле ползущего автобуса. Человек дошел до оживленного перекрестка. Пешеходам горел красный свет, и машины проносились мимо, не сбавляя скорости. Вал вдруг с ужасом понял, что сейчас произойдет. Ему захотелось крикнуть, остановить этого рассеянного болвана, но язык словно не принадлежал ему больше. Странный человек, даже не сделав попытки задержаться на перекрестке, ступил на проезжую часть. Он успел сделать три шага, а потом, – Вал невольно зажмурился, сжав кулаки от бессильной боли, – потом был визг тормозов и тошнотворный мерзкий звук удара: хруст ломающихся костей, трескающегося триплекса, мнущегося металла и рассыпающегося пластика. Вал открыл глаза и увидел, как нелепая фигура, отлетев от покрывшегося трещинами лобового стекла синего «Форда», перевернулась в воздухе и застыла на асфальте, неестественно вывернув ногу. Широко открытые глаза смотрели прямо в небо, и капли безучастного дождя постепенно заполняли их водой. Вал вгляделся в это лицо и вдруг отшатнулся как от удара: на мокром асфальте только что умер он сам. Ему стало нечем дышать, он взмахнул руками, зацепился за что-то рядом с собой и внезапно очнулся. Он стоял на краю того самого перекрестка, ухватившись рукой за фонарный столб, одной ногой на проезжей части. Тела не было, мимо деловито сновали машины, водитель синего «Форда», ехавшего по крайней правой полосе, недовольно засигналил Валу, и тот поспешно подтянул ногу на тротуар.
Он очнулся от этого странного существования совершенно внезапно, туман, окружавший его последние дни, вдруг исчез, как по волшебству. Вал сидел на скамье на Чистых прудах, пытаясь согреть окоченевшие руки в карманах куртки. Он задумчиво повернул голову и увидел, что совсем рядом с ним, на спинке скамьи, сидит, крепко вцепившись в мокрые доски крупными когтями, небольшая ушастая сова. Ее взгляд казался совершенно разумным и осмысленным, в нем было что-то до боли знакомое и теплое. Какое-то время Вал сидел не шевелясь, глядя в эти бездонные, почти человеческие глаза. Внезапно птица, громко щелкнув загнутым клювом, мощно, так что старая скамья жалобно скрипнула, оттолкнулась лапами и расправив крылья взмыла в воздух, очень скоро исчезнув за деревьями. Вал в оцепенении смотрел ей вслед, затем встал, встряхнулся и снова оказался самим собой. Тупая боль, угнездившаяся