– нарочно пил бокал до конца. Берия тоже. Каждое новое вино проверялось таким образом. Я думал: почему он это делает? Ведь самое лучшее – ему самому попробовать вино и судить, хорошее оно или плохое. Потом мне показалось и другие подтвердили, что таким образом он охранял себя от возможности отравления: ведь винное дело было подчинено мне, а бутылки присылал Берия, получая из Грузии. Вот он нас и проверял»[170].
Как известно, после XIX съезда Молотов и Микоян не были допущены в новый высший партийный орган – Бюро Президиума ЦК. Незадолго до смерти Сталин перестал их приглашать на свои ночные посиделки, намекая, что они американские «шпионы» и т. д. Многое говорит о том, что он готовил новый грандиозный процесс по типу процесса 1938 года, причем со сходной расстановкой фигур: вместо Бухарина, Томского и Рыкова – Молотов, Ворошилов и Микоян, вместо Ягоды, возможно, – Абакумов. Так же как в 30-х годах, он заранее очищал свое ближайшее окружение – убрал долголетнего личного секретаря Поскребышева, посадил за решетку верного сторожевого пса, начальника личной охраны генерала Власика. Сторонники версии заговора против Сталина (Авторханов, Радзинский и др.) считают, что все это происходило вследствие дальновидных происков Берии. Но для таких предположений нет никаких оснований. Сталин просто-напросто повторял, даже в деталях, схему 1937–1938 годов, когда накануне «великой чистки» был почти заново обновлен руководящий состав личного секретариата вождя и его охраны. Сталин прекрасно понимал, что и Поскребышев, и Власик, и другие люди из личного окружения слишком многое знают о его истинных взаимоотношениях с будущими фигурантами процесса и даже невольно могут стать опасными. Да и время подошло для очередной «смены караула». Она имела странную закономерность – десятилетний ритм. Пик репрессий приходился обычно на очередной революционный юбилей: 1937, 1947, а впереди страну ждал 1957 год. В 1953 году начинался очередной забег на новую вершину. Сталин вершил судьбы страны ритмично и планово. А вот Берия вряд ли был заинтересован в устранении хорошо ему знакомых в окружении Сталина людей и наверняка многим ему обязанных.
Так же как в 1938 году, но в больших масштабах и в несколько иной последовательности, в процесс вовлекалась целая группа врачей, причем главным образом лечивших его, Сталина. Многие из этих врачей выступали в 1938 году с обличительными статьями, хотя и были учениками казненных тогда профессоров. Пока это новое дело «убийц в белых халатах» разворачивалось на фоне борьбы с «космополитизмом», что придавало ему особо зловещий «сионистский» (то есть антисемитский) фон, здоровье Сталина между 1948 и 1953 годами было все в том же неустойчивом состоянии. Вопреки широко распространенному мнению, согласно которому Сталин в последние годы жизни якобы совсем не обращался к врачам, он по крайней мере шесть раз приглашал к себе медиков. Приглашал главным образом по поводу простуды, гриппа и вновь – понос, рвота, температура… Последний раз его осматривал врач в связи с заболеванием