желанием впитать в себя эту науку, заряжали его энергией и доброй завистью к сидящим перед ним юнцам, у которых все впереди. В такие минуты Нейон Ти был уверен, что его лекции важней для всех этих отважных курсантов, чем мемуары о его злоключениях в закоулках космоса, больше похожих на вымысел, чем на правду. Хотя частенько на лекциях он отвлекался от темы и приводил примеры из своей практики, когда его умение применить знания в критической ситуации спасало и звездолет, и жизни людей. При этом он недовольно ловил себя на мысли о том, что учебное занятие из научной плоскости у него неумолимо переходит в плоскость мемуаров.
Однажды заданный из аудитории вопрос изменил его представления о ценности знаний и о ценности мемуаров для тех, кого он обучал искусству пребывания в космосе. Он не помнил, о чем рассказывал в тот момент, когда из зала раздался вопрос: А есть ли такая планета в космосе, на которую Вы не хотели бы больше возвращаться?
В первый момент Нейон Ти не придал значения вопросу и ответил на него общими фразами в том смысле, что во Вселенной есть тысячи планет, куда не хотелось бы возвращаться, поскольку пребывание на них невозможно без принятия мер безопасности, требующих огромных затрат.
В ответ на его слова будущие звездные капитаны дружно закивали головами, наперебой называя из курса планетографии названия планет, непригодных для обитания и так же дружно посмеиваясь над глупым вопросом.
Паренек, задавший вопрос, совсем стушевался, не ожидая такой реакции. Весь его вид говорил о том, что он хотел услышать совсем не такой ответ, и Нейон Ти увидел разочарование в его глазах, приглушенное всеобщими насмешками.
Шло время, а это молчаливое разочарование не давало покоя Нейону Ти. Он снова и снова задавал себе этот детский вопрос и все больше понимал, что ответ на него должен быть не детский, не тот ответ, который он впопыхах дал и который вызвал разочарование у его автора.
Чем чаще он задавал себе этот вопрос, перебирая в памяти свои неземные приключения, тем яснее начинал понимать, что для него в этом вопросе речь идет не о планетах с океанами серной кислоты и атмосферой, разъедающей обшивку любого звездолета, не о планетах, покрытых клокочущей огненной лавой, извергающей ввысь на сотни километров огненные гейзеры. Это вопрос не о планетах с сероводородной атмосферой, где малейшая искра приводит к взрыву всей планеты и нарушению орбит соседних планет. Это был для него не вопрос о планетах с невиданными тварями, пожирающими друг друга и все живое. Нет. Он понял, что вопрос курсантика был не такой уж невинный и имел в виду планету иного рода из его полетной практики среди звезд.
Нейон Ти вспомнил о других планетах – уютных, комфортных, с гостеприимными обитателями, но, несмотря на это, вспоминать о тех планетах не хотелось до сих пор, как до сих пор болезненные чувства у него вызывает малейшее упоминание про У – Морию. Невольное знакомство с этой планетой в самом начале его службы в Бюро Межзвездной Безопасности едва не стоило ему диплома астронавигатора