донорского органа и реципиента – приводить к общему знаменателю. Одна из частей системы однозначно будет угнетаться…
В этот момент с извинениями входит Анна, и Котлинский, выходя из-за стола и незаметно указывая глазами на Анну, на ходу к двери завершает:
– В отличие от текущего профиля, в этом вопросе понадобится же, сам понимаешь, целая смежная клиника, ещё и за рубежом. Трансплантологи для совместных исследований – это никак не у нас…
Бокс чуть не накрывается медным тазом.
Сергеевич в зале смешно вертится перед зеркалом, с разных сторон рассматривая, как на нём сидит новый костюм, с которого даже не спороты этикетки.
Зеркала в залах бокса, как и в танцевальных, большие: во всю стену, от потолка до пола.
Лицо Сергеевича излучает одухотворённость, мечтательность и полное творческое удовлетворение. Каждому приходящему он, не отрываясь от своих мыслей, кивает на скамейку, где мы переодеваемся, и говорит одно слово:
– Разминайтесь!
Понаблюдав за Сергеевичем минут пятнадцать, потихоньку спрашиваю Севу (до шестидесяти килограммов):
– Что это с ним?
– Вот уже скоро третий час как разминаемся, – раздражённо бормочет Сева. – Сейчас ещё минуты три повертится, потом сам увидишь…
Через три минут Сергеевич, кивнув очередному вошедшему на скамейку, говорит ему же:
– Вот, подарили сегодня! – и зардевается лёгким румянцем. – НО – есть «но». На семнадцать лет моложе! Вот думаю… Не вернуть ли…
Скамейка, включая меня, в этом месте взрывается мало что не лошадиным ржанием (видимо, эту сентенцию Сергеевич уже повторял сегодня не раз), и Дима-полутяж рубит в лоб:
– Сергеевич, мы вас уважаем. Если она моложе вас на двадцатку и дарит костюмы, то лично я уважаю втройне! Но это, Сергеич… А БОКС СЕГОДНЯ БУДЕТ?!!
Это вырывает Сергеевича из сонма грёз о какой-то загадочной сорокатрёхлетней красавице, которая, судя по всему, взялась подкатывать к Сергеевичу. Сергеевич рассеянно оглядывает нас, видимо, выныривая из каких-то грёз, и растерянно отвечает:
– Бокс будет. Но – на семнадцать лет моложе!
– А вроде и не весна, – бормочет Дима-полутяж, семеня с пятки на носок от скамейки в сторону зала. – Сергеич, у меня со связкой что-то – это точно не от ваших гантелей?..
Наконец, приход Вовика ставит точку в душевных метаниях Сергеевича. Вовик, перекинувшись парой слов с остальными, сразу со скамейки тащит Сергеевича в тренерскую, они отсутствуют в течение трёх минут, а потом появляются вместе, при этом Сергеевич уже полностью адекватен.
Когда очередь в тренировочном процессе доходит и до меня, он спрашивает:
– Лена где?
– Сегодня на дежурстве, они же сутками.
– А-а-а, ну ладно…
– Она будет ходить. Мы это обсуждали. Просто во все дни, кроме рабочих.
– Да без проблем. Лишь бы на пользу.
После тренировки, от греха подальше,