недовольно наблюдали за ними, о чем-то шушукаясь. Когда Анна попрощалась со священником и пошла к выходу, она мельком окинула их взглядом. Злоба, с какой они посмотрели на нее в ответ, поразила ее. Это была открытая враждебность и еще нечто, чего Анна сразу не уловила. Их вызывающий вид не внушал ни симпатии, ни доверия, и от нее не ускользнула манера их фривольного поведения.
«Ну что ж, – подумала она, – они могут приходить сюда. Ведь это Божий храм, он открыт для всех». Но тотчас же возник вопрос: с какими помыслами здесь находятся эти особы?
Уже на выходе она слегка повернулась и увидела, как они быстро подошли к священнику. С его лица исчезла улыбка и набежала легкая тень серьезности.
«Ревность… это ревность!» – пронеслось в ее мыслях то, чего она сначала не смогла понять в их взглядах.
Она вспомнила притчу: «Не любит распутный обличающих его, и к мудрым – не пойдет». «В следующий раз присмотрюсь к ним более внимательно», – подумала Анна, помня наставление отца Фабио.
* * *
Заканчивался пост, приближалась Пасха. Анна часто посещала храм в дни религиозных праздников. Она познакомилась и с другими священниками. Все они производили достойное впечатление. У каждого нашлось для нее приветливое слово и одобрение ее выбора. Здесь не жалели ни сил, ни времени на духовную работу с прихожанами, и люди приходили в церковь не ради формального соблюдения обрядов, а с радостью. Однако девицы, которых Анна приметила, были не одни: еще несколько человек подобного типа появились в церкви и присоединились к ним. Они садились на первый ряд перед алтарем, а когда люди подходили к священникам, старались оттеснить их в сторону, задавая священникам какие-то никчемные вопросы.
К тому времени Анна познакомилась с некоторыми прихожанами. Однажды после мессы, сидя рядом с интеллигентной женщиной, которая оказалась преподавателем английского языка, она спросила:
Галина Николаевна, а что все это значит? – указывая на группу разухабистых девиц.
Молодежь, – со вздохом ответила та.
Кто? – удивленно спросила Анна. По виду девицам было далеко за тридцать, и они пришли явно не за пасторскими напутствиями. – Это молодежь? – в голосе Анны прозвучала ирония. Она знала, что устав салезианцев гласит о работе с детьми и подростками, а у основателя ордена Дона Боско была помощница, которая работала с девочками.
Вы еще не видели, как они себя ведут, – укоризненно посмотрела в их сторону педагог.
«И слава богу», – подумала Анна.
– Для них священники – это мужчины-иностранцы, вот и все, – коротко объяснила Галина Николаевна.
Предположения Константина по поводу определенного типа девиц, привлеченных в церковь Марой, стали подтверждаться: к такому очевидному выводу пришла Анна. Однако за столь долгий период она так и не увидела ни матери, ни ее дочери Рамилы на занятиях в церкви, не говоря уже о мессах.
Глава XI
Наступил светлый день Пасхи. Утром весенние лучи солнца возвестили о торжественном празднике. Церковь утопала в белых