сырников. – Мне показалось это прям то, что нужно с утра. Тебе же понравилось в прошлый раз?
– А рассол к ним не полагается? – хрипло пытаюсь шутить я.
Вера осмотрелась.
– Ты один?
– Ну да, Катя только что уехала.
– Значит… А, понятно.
– Что?
– Ничего. Приятного аппетита.
В комнате повисла неловкая тишина.
– Ну, я побежала, хорошего дня.
Вера выскочила за дверь. Мне осталось пожать плечами. По-прежнему мутило. Я вылил чай в раковину и насыпал две ложки растворимого кофе, снова подогрел чайник, добавил сахар и молоко.
События последних дней выбили из наезженной колеи, но многолетняя структура жизни, её фундамент пока не были затронуты. Нужно работать.
Я вышел из дома. Прохладное пасмурное предосеннее утро. На улице дышалось легко. Самое то для велосипедной зарядки, но физкультура в этот день ограничивалась прогулкой до остановки.
Я ещё раз навестил Серёжу. Странно после вчерашнего смотреть на него и рассказывать, как жизнь идёт своим чередом.
Осмотрел троих поступивших. Выписал двух.
– Паша, Гаманько-то совсем плох, – говорит Тамара.
– Да знаю я! – чуть громче, чем нужно, отвечаю я, проливая воду из чайника на стол. – Прости, я понимаю, но не знаю, чем мы можем помочь.
Тамара подходит и гладит по спине.
– Ты что-нибудь придумаешь…
Мне на секунду показалось, что Тома хотела добавить «сынок».
– Спасибо.
– Так, ну-ка расскажи мне, ты наконец девушку нашёл?
– Ну, Тома, – от неё ничего не ускользнёт.
– Ладно, ладно, захочешь – расскажешь. Ты же знаешь, если нужен совет, обращайся. Но я одно скажу: никогда не бойся ошибиться. Ни в любви, ни в работе. До завтра.
– До завтра, Тамара Сергеевна.
Вечером позвонила сестра.
– Привет братишка. Звоню напомнить, что завтра у сестрички день рождения, знаю, ты не запоминаешь такие мелочи. Ты приедешь?
– Отец будет?
– Куда он денется, он же у нас живёт. Ты опять за своё? Вы так и не поговорили?
– Нет.
– Он тебя давно простил.
– Я так не думаю. Давай я тебе перезвоню, – сказал я резко, заметив Веру, которая снова без стука вошла в квартиру. На этот раз с кастрюлей.
– Ты решила меня откормить? Я не голоден, – соврал я.
Сквозь серую, на тонких бретельках майку Веры просвечивали соски. Во рту пересохло.
– Аппетит приходит во время еды, – выставляя тарелки на стол, говорит Вера.
– Ты не обязана…
– Всё-всё, давай ешь.
Я уселся.
– Как день прошёл? – буднично спрашивает она.
Я не привык так часто обсуждать свои дни с кем бы то ни было.
– Бывало и лучше.
– Что так?
Я жевал. Вера делала себе кофе, вполне освоившись на моей кухне.
– Помнишь, я рассказывал про Серёжу?
– Угу.
– Видно придётся немного зарядить его мозг.