Мужчины участвовали в играх с быком, и оставшиеся в живых позировали для картин, которые писали на папирусе.
Чудаки пытались назначить ей свидание:
– Где вас только отыскали, девушка? Может, в фитнесе? Я хожу в качалку на Трубной по вторникам и четвергам. Меня зовут Саня.
– Пошел вон, – одними губами произнесла Мила.
Весь этот ярмарочный переполох не мог нарушить её спокойствия. Вот и Саня, когда с катаной в руке вышел на площадь, говорил, что чувствовал величайший подъём духа во время атаки.
Устав караулить у щели в надежде увидеть особо сокровенный участок тела, толпа отправлялась к киоскам покупать чипсы и фисташки, а потом усеивала землю перед аттракционом шуршащими отходами.
От неудобной позы у модели появилась боль, пронзавшая позвоночник всякий раз, когда она вытягивалась. Мила хрустнула позвонками и снова выгнулась, уже готовая к боли.
Её пальцы сновали, перебирая края занавесок. На невидимой нитке пролетел последний мотылек. И снова первый, второй.
Трепетали кружевные занавеси.
Один раз в щель постучали, и бьюти-модель отвела завесу, открыв грудку, маленькую и круглую, как орешек.
– Мила, тебе принести пивка? Или бутербродик? – спросила её Лена («у нас дружная команда: поддержим, направим, накормим и всегда прислушаемся»). Девушка отрицательно покачала головой.
– Салфетку, Лен. Я испачкалась. – Красавица выглянула из щели. Рядом ворона клевала остатки сандвича с чем-то жёлтым, вроде как с сыром.
–Ты не озябла без обуви? – Лена подала ей салфетку.
– Нормально, потерплю. Как там погода?
– Солнышко. Но идут тучи, к вечеру будет дождь.
– Ничего, успеем до дождя, – и Мила вновь спустилась под землю.
Она немного поворочалась, принимая позу эмбриона. В полутьме слабо просматривалась линия позвоночника, и модель подсветила свою коморку фонариком на телефоне. Она мысленно представила себе картину с быком, на котором пытался удержаться смельчак.
– Алё, время пришло. Нас снимает телевидение, – предупредила её Лена.
Девушка обвила мачту руками и ногами, при этом растягивая трепещущий воздушный купол волос. Волшебство возникало из-за игры света.
Телевизионщики развернули аппаратуру: светооотражатели, экраны, аккумуляторы; при помощи сложного оборудования и при условии последующей обработки у них имелись способы превратить этот сумрачный день в яркое летнее утро.
В свете камеры Мила продолжала расчесывать волосы. Они словно ждали, когда проблеснёт девичий взгляд. Красота заключалась в блестящих глазах и четкой линией водораздела света и тени, проходящей за спиной модели. Камеры запечатлела крупным планом, как она раскладывала их на прямой пробор, пряди расходились волнами и низко спускались на лоб, весьма невысокий (между бровями и волосами лоб открывался на ширину двух пальцев). Далее волосы спускались вдоль