что поленился и за своим хорошим крючком в речку не полез. Настроение у меня упало. В не объявленном, но всегда подразумеваемом между рыбаками соревновании я был обречен на неудачу. Делать, однако, было нечего, и не возвращаться же домой, едва начав рыбачить.
Но и на этот крючок рыба попадалась, хотя срывалась гораздо чаще. Клев по-прежнему был отменный. Я едва успевал менять обкусанных червей. Перемещаясь вдоль реки, мы подошли к тому месту, где к противоположному берегу близко подступал лес. Здесь река значительно сужалась и убыстрялась своим течением. Густая тень от деревьев ложилась на воду, ускоряя наступление сумерек.
Вода утратила свою прозрачность и прятала в потемневших глубинах волнующие тайны.
О катушках с запасом лески, которую можно было бы стравливать при необходимости, мы тогда и не слыхивали. Поэтому ловить в проводку там, где течение быстрое, тогда означало просто перемещаться по берегу вслед за уплывающим поплавком.
Иногда крючок с наживкой цеплялся за водоросли, и тогда леска натягивалась движущейся водой, а поплавок плавно уходил под воду. Ясно было, что это не поклевка. Водоросли были мягкие, не то, что ка-мыш или пористая окуга, и легкой подтяжкой крючок обычно освобождался от зацепа. Рыба в тот вечер клевала, как после строгого поста, и я не часто менял червей. Лишь бы что-то держалось на крючке. И был момент, когда я подумал заменить наживку, от которой почти ничего не осталось, но решил, что заброшу ещё разок. И вот я вижу, что поплавок плавно уходит под воду, как при обычном зацепе на быстрой воде. Хорошо, думаю, что червя не заменил. Сейчас бы его и попортил, освобождая крючок. Но к моему неудовольствию при потяжке крючок не освободился, и было явное ощущение, что на этот раз зацеп случился не за водоросли. Вот невезуха, думаю, наверно, корягу подцепил. Это было чревато незапланированным омовением. Чужой крючок оставлять в речке никак было нельзя. Я попробовал было слегка натя-нуть леску в направлении противоположном течению. Бывало, что так удавалось освободить неглубоко засевший крючок. Не вышло. Но мне показалось, что коряга или, что там ни есть немного подалась в сторону берега. Так, думаю, может удастся потихонечку подтянуть ее поближе, где воды хотя бы по пояс, и тогда крючок можно было бы нащупать в воде, не окунаясь в нее с головой и освободить пальцами ноги.
Тяну по чуть-чуть, чтобы леска не лопнула – поддается, затем легче пошло, затем я вдруг почувствовал упругое подрагивающее сопротивление, а затем!!! – удочку едва не вырвало у меня из рук. На самом конце удилища было сучковатое утолщение, оно-то и задержало скольжение дерева в руках. И тогда я вдруг понял, что ЭТО не коряга, что ЭТО – ОНА!!! – МЕЧТА, томящая сердце каждого мальчишки, держащего удочку в руках, – НАСТОЯЩАЯ РЫБА, редчайшая удача, рассказы о которой входят затем в нетленные антологии рыбацких историй. Весь я превратился в бухающее о ребра сердце. Только не упустить! Только бы Она не сорвалась! Только бы не разогнулся