провёл меня к месту во главе стола, помог сесть, потом сел сам – рядом со мной, а не около княгини, то ли забыв нормы этикета, то ли специально игнорируя единственную гостью.
– Ещё раз приветствую всех и желаю вам приятного завтрака, – светски улыбнулась я и объяснила: – В обычные дни мы привыкли обходиться без слуг. Надеюсь, это вас не затруднит.
Подчиняясь приказу браслета, центральная часть стола, до того поблёскивавшая пустотой полированного дерева, ушла вниз двумя длинными дверцами, и из люка поднялась настоящая столешница с полностью сервированными серебряными подносами по числу присутствующих. Княгиня нервно рассмеялась. Секретарь и повар, сидевшие в дальнем конце стола – кормить их вместе с матросами мы не могли, ведь они принадлежали к разным социальным слоям, – поражённо, но стараясь сохранить невозмутимые лица, уставились на механическое чудо. Капитан погибшей шхуны, довольно молодой, но уже обрюзгший мужчина, еле сдержал крепкую морскую фразу. Его помощник, бывший, наверное, его ровесником, но намного более подтянутый и сдержанный, смотрел на всё со спокойным любопытством.
Я придвинула поднос к себе, на покрытую белоснежной скатертью столешницу, показывая остальным, что трапеза началась, и невольно улыбнулась. На самом деле механика была лишь видимостью. В центральной тумбе стола находился один из тех приборов, с помощью которых в Петле Времени материя превращалась то в еду, то в одежду. Здесь мы не хотели показывать мощь браслетов, поэтому создали такие вот контейнеры, замаскированные то под кладовые, то под шкафы или короба с необходимыми нам вещами и продуктами. На самом деле в них хранились запасы вещества – для удобства в платине: она ведь один из самых тяжёлых безопасных элементов. Это облегчало и ускоряло выполнение наших приказов.
Следующие минут двадцать шёл тот отрывистый пустой разговор ни о чём, о которых я читала в классических романах.
Княгиня завтракала молча и излишне манерно, изредка бросая на меня одновременно высокомерные и униженные взгляды. Она никак не могла понять, где оказалась и что вообще происходит. Этого не могли понять все наши гости, но они не били дважды за день хозяйку странной яхты, сейчас сидевшую перед княгиней в невероятно скромном платье странного покроя и ни словом, ни взглядом не напоминавшую о произошедшем. Постепенно страх и униженность исчезли из взгляда княгини, и к концу завтрака она довольно высокомерно поинтересовалась, когда мы прибудем в Петербург. О том, что мы можем направляться куда-то ещё, она даже не задумалась: она ехала в Петербург, значит, туда её и доставят.
Лант переглянулся со мной, и мы одновременно сдвинули к центру стола подносы с опустевшей посудой.
– Думаю, завтрак окончен и пора перейти к серьёзному разговору. – Голос Ланта стал очень спокойным и жёстким. – Прошу вас, поставьте подносы в центр стола, и мы сядем вон туда – там удобнее беседовать.
– Я не намерена слушать ваши разговоры, сударь! – встала княгиня. – У меня достаточно своих дел. Ответьте на мой вопрос: когда мы прибудем в Петербург?! И верните мне мою горничную!
– Вы никуда не уйдёте,