одернула себя Наташа. – Как ты можешь мечтать об этом опасном человеке?! И потом, с чего ты вообразила, что он растает при виде твоих прекрасных глаз? Если Стентон и согласится отдать злосчастное письмо, то отнюдь не ради твоей улыбки, а ради роскошных бриллиантов Марии Федоровны!»
Выбросив из головы все лишние мысли, Наташа закрыла глаза. Надо постаралась заснуть, иначе завтра она весь день будет как сонная муха. Вряд ли она сможет спокойно поспать в дороге, когда рядом будет находиться этот отвратительный Ковров.
Наташа проснулась от остановки экипажа. Выглянув в окошко, она обнаружила, что находится на каком-то глухом постоялом дворе. Интересно, далеко ли это от Павловска, подумала Наташа. Но понять было трудно, так как всю дорогу она крепко спала.
Дверь экипажа распахнулась, и Наташа увидела Коврова.
– Ну наконец-то! – воскликнул он. – Вас так долго не было, что я уже начал опасаться, что вы раздумали ехать.
– С чего бы я могла раздумать? – проворчала Наташа. – Если я и задержалась, то не по своей вине. Я встала с постели сразу, как только меня разбудили, и без промедления села в карету.
– Не будем тратить время на пустые разговоры, мадам, – деловито проговорил Павел. – Пересаживайтесь в мой экипаж, надо спешить.
Взяв небольшой ридикюль с вещицами, необходимыми в дороге, Наташа спрыгнула на землю. Потом подозвала кучера с лакеем и велела перенести ее сундуки в соседнюю карету. Она уже собиралась сесть туда, как ее остановил возглас Коврова.
– Что это такое? – хмуро спросил он, указывая на сундуки.
– Мой багаж, – ответила Наташа. – Что, по-вашему, это еще может быть?
Павел посмотрел на нее уничтожающим взглядом.
– Объясните, сударыня, зачем вы набрали с собой столько вещей? Или вы задались целью покорить Париж, а заодно с ним и Лондон? Осмелюсь напомнить, что наше путешествие имеет несколько иную цель!
– Но не могу же я ехать в такую даль с одним ридикюлем! – возмутилась Наташа.
– Нет, конечно же, – ответил Павел, – но одного сундука будет вполне достаточно. Переложите все самое необходимое в маленький сундук, а большой отошлите домой.
Так как Наташа не двинулась с места, Павел терпеливо повторил:
– Мы не сможем быстро ехать с такой поклажей, лошади будут уставать. И потом, – он посмотрел на компаньонку с ироничной усмешкой, – уверяю вас, что в Париже придется выбросить все эти роскошные платья или раздать служанкам из отеля. Французские моды меняются каждый день, то, что носят сегодня в Петербурге, в Париже считается безнадежно устарелым. Вы же не хотите насмешить парижан?
Возразить на эти слова было нечего. Ковров рассуждал верно: ехать в столицу моды с нарядами, шитыми в Петербурге, было верхом нелепости. Поэтому Наташа ограничилась тем, что, послав Коврову ненавидящий взгляд, велела нести сундуки в избу, чтобы спокойно