кружевами. Другая, стройная кареглазая шатенка, выглядела ошеломляюще и произвела своим появлением настоящий фурор. На ней было шелковое платье нежного кремового оттенка, прекрасно гармонирующее со смуглым цветом кожи. Прическу из полудлинных локонов, свисавших вдоль щек, украшал очаровательный веночек из мелких бутонов китайской розы. Алексей знал, что подобные венки, получившие название «а‑ля Тальони», по имени знаменитой французской балерины, только что вошли в моду в Петербурге, и для него было неожиданностью видеть такой убор на провинциальной барышне. Да и сам наряд девушки шился явно не крепостным портным. Алексей вынужден был признать, что даже его Наташа в своем изысканном сиреневом туалете несколько проигрывала в сравнении с этой провинциальной Сильфидой.
Как это происходило с каждым из вновь прибывающих гостей, предводитель Кубышкин подвел девушек и их отца к Алексею и Наташе. Князь с интересом посмотрел на шатенку… и почувствовал, как его сердце пропустило несколько гулких ударов. Это была она, его дерзкая новая знакомая, так бесстыдно назвавшаяся чужим именем и поставившая его в неловкое положение перед почтенным провинциальным обществом.
«Ну, берегись, шалунья, теперь-то я выведу тебя на чистую воду!» – подумал Алексей. А в следующий момент едва не выронил лорнет – неизменную принадлежность любого модного щеголя, поскольку Кубышкин громогласно объявил:
– Михаил Потапович Безякин и его дочери, Елена Михайловна Зайцева и Елизавета Михайловна Безякина.
Алексей молча поклонился Безякину, затем по очереди поднес к губам руки его дочерей. У него было такое чувство, будто ему на голову только что вылили ушат ледяной воды. Эта нахальная, лживая девчонка и есть та самая особа, на которой его обязали жениться. Ничего не скажешь, хорошенькие дела!
В этот момент заиграли вальс, и Алексей опомнился. Лиза Безякина по-прежнему стояла рядом, посматривая на него с дерзкой улыбкой. Подчинившись какому-то необъяснимому порыву, Алексей слегка наклонил голову и, обернувшись к Михаилу Потаповичу, вежливо осведомился:
– Вы позволите мне пригласить вашу младшую дочь?
– Извольте, ваше сиятельство, извольте! – любезно согласился тот, взглянув на Алексея с хитроватым выражением купчины, предчувствующего выгодную сделку.
– Мадемуазель? – Алексей выжидающе посмотрел на Лизу, собираясь обнять ее за талию и повести в вальсе.
Лиза учтиво улыбнулась и вдруг, к непередаваемому изумлению Алексея, отрицательно покачала головой.
– Прошу прощения, князь, но, к сожалению, на сегодня все мои танцы уже расписаны. – Она показала ему бальную карточку, правда, вовсе не удосужившись ее раскрыть. – Так что, благодарю вас за приглашение, но…
Она развела руками, будто сожалея об этом печальном обстоятельстве, но от Алексея не укрылась озорная улыбка. Скрыв волевым усилием досаду, он сухо поклонился и, пристально