Богдан Сушинский

Власов: восхождение на эшафот


Скачать книгу

газетенки», как вас именуют по ту сторону Ла-Манша, – улыбку, которая вырисовывалась на лице Гиммлера, действительно можно было бы считать таковой, если бы только это лицо не принадлежало Гиммлеру. – То, что вы – яростный сторонник генерала Власова, мне уже понятно. Непонятно другое – за что вы его так возлюбили?

      – Это любовь не к русскому генералу, а к Германии. Бросив на русские штыки сотни тысяч бывших русских пленных, мы спасем сотни тысяч арийцев.

      – Но испоганим саму идею арийского господства, ради которой, собственно, все это и затевалось. Такой поворот мыслей вас никогда не увлекал?

      – Но всякий раз побеждало желание облегчить участь наших солдат. Не следует забывать, что за первые шесть месяцев войны в нашем плену оказалось три миллиона девятьсот тысяч советских солдат и офицеров![32] Напомню вам данные, полученные мною из штаба Верховного командования. На август 1943 года под знаменами фюрера сражались сформированные исключительно из русских один полк, семьдесят восемь отдельных батальонов и сто двадцать две отдельные роты. Кроме этого, до двухсот двадцати тысяч бывших советских воинов числятся сейчас в качестве добровольных помощников при наших артиллерийских частях.

      – Кажется, из расчета четыре-пять русских добровольных помощников на одного артиллериста? – благодушно развел руками Гиммлер.

      – Именно так. Добавьте к этому числу шестьдесят тысяч русских, которые служат в различных охранных ротах и командах, да сорок семь тысяч, которые, как уведомил меня полковник Шерф, занимающийся проблемами транспорта, «безо всякого надзора со стороны надсмотрщиков и полиции, трудятся на железной дороге». Словом, нам не составило бы никакого труда сформировать трехсоттысячную Русскую Освободительную Армию.

      В течение нескольких минут Гиммлер задумчиво всматривался в озерный плес, а затем произнес:

      – И все же… Если бы не моя вера, что вы, штандартенфюрер, руководствуетесь состраданием к Германии, а отнюдь не к Власову, вы давно сменили бы свой франтовской мундир на скромное лагерное одеяние.

      – После вашего откровения, господин рейхсфюрер, мне сам Бог велел быть предельно откровенным. Известно, что Власов добивается встречи с вами.

      – Как и с фюрером.

      – Однако фюрер вряд ли согласится принять русского генерала, поскольку ему трудно будет отречься от предубеждений относительно Русской Освободительной Армии, которые уже давно стали общеизвестными. Но было бы неплохо, если бы приняли его вы.

      – Ну, допустим, приму…

      – Тогда власовское движение стало бы приобретением СС, а не ведомства Розенберга. А то, что окончательно отказаться от власовцев мы не можем, ибо не то время, – уже ясно. Так что мы, в конце концов, теряем? Создавая полноценную русскую армию, мы получаем новых солдат, меняем отношение к себе славянского населения России, не говоря уже об отношении многих европейских политиков. Поскольку Власов – это ведь борьба не с целью захвата