очень прочный. Данегор тоже взял щит и прикрепил его к седлу. У Торсега был отличный лурский щит и он, поблагодарив, отказался от подарка мастеров Серебряных Жуков.
И вновь Олег скакал между Данегором и Торсегом. Дорога, по которой продвигалась дружина, вела на юго-запад по холмистой равнине. Кое-где встречались живописные березовые и сосновые рощи, но любоваться ими и отдыхать под их сенью времени не было.
Данегор и Торсег, посовещавшись, решили, что за пределами земель Легарона они повернут точно на запад, прямиком к пустыне. Олег лишь молча слушал совещающихся, не вмешиваясь в разговор. В Легароне он изучал карту Обжитого мира, но насколько он понял, расспрашивая короля и камердинера Юла – знатока всех преданий и истории, западные земли никто из легаронцев, луров и дружественных им народов практически не знал. Считалось, что на западе, дальше плодородной равнины, на которой разбросаны поселения земледельцев, начинаются пустыни, которые издавна являлись естественными границами Обжитого мира. Если кому из его жителей и доводилось пересекать западную пустыню, то об этом ничего не было известно.
Поэтому Олег решил, что лучше во всем разобраться прямо на месте, а как до него добираться, не имело значения.
Они миновали еще две небольшие деревеньки, окруженные полями и огородами. Данегор и Торсег торопились и даже не остановились в этих селениях. Они решили, что пока их путь пролегал по землям Обжитого мира, ехать нужно как можно быстрее. Дальше, когда они въедут в пустыню, в ее песках продвигаться с такой скоростью будет невозможно. Поэтому нужно было по всей возможности нагнать упущенное время сейчас, пока лошади без труда скакали по мощенным легаронским дорогам.
Когда солнце перевалило далеко за полдень, дружина остановилась на короткий привал в светлой березовой рощице. Чтобы не задерживаться, Данегор и Торсег не разрешили разводить костров и воинам пришлось пообедать холодной пищей, которой, правда, было в избытке – хлебосольные жители Серебряных Жуков снабдили дружину большим количеством съестных запасов.
Вскоре воины снова были в пути. В виду отсутствия новостей говорить было особо не очень и трое всадников, скакавших впереди всех – Олег, Данегор и Торсег ехали молча, каждый размышляя об одном и том же.
Окружавшая их местность постепенно менялась – все реже на пути воинов встречались рощи, и все более пологими становились холмы. Чем дальше они продвигались на юго-запад, тем скуднее становилась природа. Трава здесь была желтой, выгоревшей на солнце, как и листва на довольно чахлых кустах.
Когда сумерки стали сгущаться, Данегор и Торсег приказали трубить привал. Воины спешились с усталых коней и тут же начали разводить костры, чтобы побыстрее поесть и лечь отдыхать, ведь на рассвете снова предстояло отправляться в путь.
– Мы на самой границе легаронских земель, – сказал Данегор Олегу.
– А чьи земли начнутся дальше? – поинтересовался тот.
– Ничьи, – пожал плечами король. – Дальше почти никто и не живет. Есть несколько одиночных