но уверен, что от этого изуродованного нашим зомби распятого Иисуса церковники будут не в восторге. А именно они мнят себя истинными знатоками всего божественного на этой грешной земле.
– Понятно, что выражение лица им не понравится, – согласился с ним Отшельник. – Хотя как раз таким оно, возможно, и было у Христа в тот судьбоносный момент распятия.
– Хватит того, что римляне поглумились над этим иудеем, распяв его на Голгофе, – все еще не отрывал взгляда от статуэтки главный зомбист «СС-Франконии», никак не реагируя при этом на вторжение Ореста в свой монолог. – Зачем же глумиться еще и таким вот жестоким образом вам, распинателям от искусства? – повертел Мартье статуэткой у самого носа. – А, что скажешь, зомби Гронов?
Отшельник перевел его ответ, однако похоже было, что зомби и сам неплохо владел языком рейха.
– Я – «Зомби-08», – по-армейски подтянувшись, ответил этот новоявленный скульптор на неплохом немецком.
– Это нам известно. Я спросил о твоем «Распятии», о лике Христа.
– Я – зомби-воин из роты Свирепого Серба.
– Тоже звучит устрашающе. Что еще ты решил поведать нам… сержант Гронов? – спросил Мартье, заглянув в лежавшую на его столе «амбарную книгу», в которой содержалось краткое досье на каждого из сотворенного им в «Лаборатории призраков» зомби.
– Теперь я работаю с мастером Отшельником. Вырезаю статуи распятого Иисуса.
– Вот тут-то и начинается самое любопытное, – после каждого слова задумчиво кивал головой Мартье, рассчитывая, что наконец-то зомби прорвало и он разродится какими-то словесными тайнами. – Хотелось бы понять, почему ты намерен вырезать их в виде таких вот уродцев. Слушаю, сержант Гронов, слушаю.
Обращаясь к нему по фамилии и воинскому званию, Мартье уже нарушал один из постулатов «Лаборатории призраков» – никогда не напоминать зомби их прежние имена, должности и места рождения, дабы не пробуждать в их сознании проблески былой памяти, сфера которой все еще оставалась неизученной и проявлялась множеством странностей. Из тех постулатов, которые сам же и вводил. Иное дело, что Гронов лишь молча следил за выражением лица и движением губ своего создателя. В эти минуты он был похож на глухонемого, пытающегося считывать сказанное с губ собеседника.
– Я попытаюсь беседовать с этим зомби во время его работы над «Распятием», – пришел на выручку им обоим Отшельник. – Давно обратил внимание, что в это время выражение его лица становится более осмысленным.
– …И все же побеседовать с тобой, сержант Гронов, следует, – едва скрывая раздражение, проговорил доктор Мартье, очевидно, недовольный своей неудачей. – Причем говорить долго, терпеливо, а главное, обстоятельно. Пока же выйди за дверь и подожди там. Для чистоты эксперимента мы пообщаемся без тебя. – А как только зомби закрыл за собой дверь, обратился к Отшельнику: – Не знаю, что именно вы хотели бы услышать от меня, резных дел мастер, но сразу же замечу: эта искаженность образа Христа происходит не от того, что «Зомби-08»