чудовище
Солунай неторопливо двигалась по приюту. Днем она могла ходить куда ей в голову взбредет. А с учетом того, что она помогла Марте разделать курицу, ей сегодня можно было схитрить и не ходить на другую работу. Хорошо или плохо, но в приюте все начинали помогать едва покидали младшую группу. Обычно это случалось лет в пять, бывало позднее и раньше. Виталик вот оставался в младшей группе всё время, сколько Найка себя помнила. Впрочем, она понятия не имела, как функционирует Виталик, когда не подбирает мусор. Он сам весь напоминал большую серую кучу мусора. Двигался он медленно, слизывая с пола огрызки и шкурки, часть по никому непонятной логике оставлял украшениями на себе, часть поедал. В результате в младшей группе всегда было чисто, да и самые неряшливые дети быстро привыкали умываться, аккуратно следить за одеждой и своими вещами. Никому же не хочется, чтобы Виталик принял тебя за мусор и сожрал. Солунай полагала, что это байки и реально в Виталике человек не поместится, даже если человеку всего лишь пара лет. Но против педагогического шантажа воспитательниц не восставала. Все так жили, и Найка не знала другой жизни.
В младшей группе её кровать стояла рядом с кроватью Бануша – единственным официальным чудовищем группы. Если не считать Виталика, конечно. Бануша Александр Николаевич поил своей кровью. Пару капель в день, не больше. Но приютским хватало и этого, чтобы избегать мальчика. Никто не садился с ним за столом, не разговаривал. Да и Найка, прямо скажем, не горела желанием общаться с ним. Просто она вытянула короткую соломинку. И только. Такое случается.
Но однажды всё изменилось. Они укладывались спать, когда Бануш подошел, сел рядом на кровать, а когда Найка хотела выгнать его, вкрадчиво произнес:
– Ты ведь хочешь со мной дружить, Солунай?
И Солунай, которая дружила с Жылдыс и Катей, восхищалась Вассой и мечтала однажды подружиться с ней, вдруг почувствовала, как в голове становится пусто и звеняще.
– Очень хочу, – ответила она, не понимая, как раньше не разглядела, какой Бануш милый. Белые почти как снег волосы, светлые глаза, тонкие черты лица и изящная фигура даже в потертой приютской одежде. Он напоминал волшебного эльфа из сказок, которому за какие-то грехи приходится жить среди людей. А какие красивые заостренные зубы у него, так и тянет предложить крови!
Предложить кровь Найка тогда не успела. Неизвестно откуда появившаяся тогда Айару цепко схватила Бануша за ухо и поволокла куда-то. Спать он не вернулся. Не дождавшись его и на обед, Найка отлила в свою личную чашку куриного супа и пошла искать. Как же ей было страшно идти по темному приюту и прислушиваться к чужим дверям! Она думала спросить старших ребят, но побоялась. В подвалах Бануша не было, не было его и на втором этаже. А вот в башне она наконец нашла самое страшное место приюта – карцер для непослушных чудовищ. Так это место назвал Бануш, и Найка не видела никакого повода ему не верить. Но это было позже. В тот день Бануш как лягушка распластался на сухом, горячем от солнца полу и только его волосы шевелились от