Фрэнк Герберт

Капитул Дюны


Скачать книгу

леди по поводу того, к чему они стремятся?

      – Они хотят повлиять на созревание человечества.

      – М-м-м. И она находит, что события не находятся вне ее влияния, просто не все из этих событий доступны ее чувствам. Это почти мудро. Но созревание… ах, Ребекка. Разве дано нам вмешиваться в планы Всевышнего? Разве право человека ставить границы природе Яхве? Думаю, что Лето Второй понимал это. А леди, которая поселилась внутри тебя, отрицает эту очевидную вещь.

      – Она говорит, что он был ужасным тираном.

      – Да, был, но и до него были мудрые тираны, и сколько их будет после нас!

      – Они называют его Шайтаном.

      – Он обладал силой сатаны. Я вполне разделяю их страхи по этому поводу. Он не столько обладал предзнанием, сколько умел цементировать. Он закрепил форму того, что видел и понимал.

      – Это говорит и леди. Она утверждает, что то, что он сохранил, – это их чаша Святого Грааля.

      – И опять я могу сказать, что это почти мудро.

      Раввин глубоко вздохнул и взглянул на приборы. Энергия на завтра.

      Он снова обратил внимание на Ребекку. Она изменилась. Этого нельзя было не заметить. Она стала похожа на Сестру Бене Гессерит, и это было вполне объяснимо. Ее сознание было переполнено людьми с Лампадас. Но те люди не были гадаринскими свиньями, которых надо утопить в море. Да и я не Иисус, подумал Раввин.

      – Те вещи, которые они рассказали тебе о Верховной Матери Одраде – о том, что она часто ругает своих собственных архивариусов и Архив… Подумаешь! Разве Архив – это не то же самое, что наши священные книги, в которых мы храним нашу мудрость?

      – Значит, вы считаете, что я – архивариус, Равви?

      Вопрос смутил его, но одновременно высветил проблему. Он улыбнулся.

      – Вот что я скажу тебе, дочь моя. Пожалуй, я немного сочувствую этой Одраде. Архивариусы – такие ворчуны.

      – Это не проявление мудрости, Равви?

      Как застенчиво прозвучал этот вопрос в устах Ребекки!

      – Поверь мне, что это так и есть, дочь моя. Как тщательно настоящий архивариус подавляет в себе всякий, самый легкий намек на предубеждение. Слово есть слово, за одним словом всегда следует другое. Какая надменность!

      – Но как судить о том, какое именно слово самое верное, Равви?

      – Ах, ну вот и к тебе явилось немного мудрости, дочь моя. Но Сестры Бене Гессерит не достигли мудрости, и мешает им их чаша Грааля.

      По выражению лица Раввина Ребекка поняла, что он пытается посеять сомнение в ценности обитающих в ее сознании жизней.

      – Позволь мне кое-что сказать тебе по поводу Бене Гессерит, – сказал он и вдруг понял, что ему нечего сказать. Не было слов, не было мудрого совета. Такого не случалось с ним ни разу за многие годы. Оставалось только одно – говорить то, что подскажет сердце.

      – Возможно, они слишком долго шли к Дамаску, но на пути им не случилось увидеть ослепительную вспышку озаряющего света,