а пустой. Игорь снова встал раньше. Если, вообще, ночевал здесь. Я тяжело вздохнула, на мгновение прикрывая веки, чтобы унять боль, что шевельнулась в груди.
С некоторых пор мы с Игорем стали очень редко видеться. Он был постоянно занят, пропадая то в офисе, то в командировках, а я… Я без конца росла вширь, опустошая холодильник, и от того все глубже погружалась в депрессию. Каждый раз, глядя на свое отражение в зеркале, мне казалось, что Игорь разлюбил меня. А если еще нет, то уже близок к этому. Ведь разве можно любить бесформенное необъятное тело? А эти толстые пальцы, когда-то бывшие тонкими и аккуратными, теперь напоминали сосиски! И отекшее одутловатое лицо. И тусклые волосы, за которым, казалось, никто никогда не ухаживал. Я медленно превращалась в какое-то чудовище, которое уже не может вызывать ничего, кроме отвращения.
От всех этих мыслей стало себя настолько жалко, что я расплакалась. А еще никак не удавалось встать с постели из-за огромного живота. Словно внутри был не один ребенок, а тройня. Дочь притихла. То ли почувствовала мое настроение, то ли просто успокоилась.. Я погладила живот, собрала волосы в неаккуратный хвост и, перекатываясь с боку на бок, потопала на кухню. Как бы я ни ненавидела свое беременное отражение и расплывающуюся фигуру, есть хотелось постоянно. Лерка уже грозилась рот мне зашить. Уж она-то не понаслышке знала, как тяжело после родов вернуть былую фигуру. Сама хомячила все, что было не прибито, пока вынашивала Пашку.
Тяжело спускаясь по лестнице, я размазывала по щекам остатки слез. Не хватало, чтобы Ирина Васильевна увидела меня такой. Надоели все эти сочувственные взгляды и вопросы! И их бесполезные утешения и разговоры! Как будто кто-то мог понять, что я чувствовала! Мой брак трещал по швам. Муж, похоже, нашел себе любовницу. Где-то же он справлял свои сексуальные потребности, потому что ко мне не прикасался уже месяца два точно. А кажется, будто вечность.
Всхлипнув последний раз, я вошла в столовую и тут же остановилась на пороге. Лучше бы вообще сегодня не выходила из комнаты! Игорь точно скоро от меня сбежит и будет прав! Надо же было выйти в растянутой пижаме, не причесанной, да еще и в слезах. А он весь такой холенный, начищенный и свежий, как с обложки журнала. Я стала противна сама себе.
– Доброе утро, – скользнув по мне коротким взглядом, Игорь вернулся к своему завтраку.
– Я… Я думала, тебя нет, – выдавила из себя поспешно, не двигаясь с места.
– Я решил сегодня позавтракать дома. Еще есть время, – спокойно ответил он, намазывая тост творожным сыром. – Как ты?
И ни единого взгляда в мою сторону. Только не плакать! Не сейчас!
– Отлично, – ответила театрально и плюхнулась на стул напротив него. Он кивнул, не глядя на меня.
– Доброе утро, Маргарита Максимовна, – в столовой появилась наша домработница.
– Доброе утро, – я старалась казаться беспечной, но внутри все бурлило от злости. Собственный муж не обращал на меня никакого внимания! Чертов тост был для него важнее родной жены!
– Сейчас я подам завтрак.
– Ты вчера поздно вернулся, – я крошила на стол булочку и даже не замечала этого.
– Да, были дела, – ответил Игорь, не вдаваясь в подробности. Но эти подробности за него живо нарисовало мое богатое воображение.
– Как всегда в последние несколько месяцев, – ухмыльнулась я, не глядя на него. Ненавижу!
Игорь тяжело вздохнул, сделал глоток кофе и поднялся из-за стола, застегивая пиджак.
– Спасибо за завтрак, Ирина Васильевна.
– Уже уходишь? – вздернула я бровь, наконец, решившись посмотреть на мужа. Конечно, наверное, с первой секунды моего появления мечтал рвануть отсюда куда подальше.
– Да, у меня назначена встреча, – его голос был настолько спокоен, даже равнодушен, что захотелось нахамить.
– Вечером тебя, конечно, можно не ждать, – ухмыльнулась я
О, наконец, меня удостоили взглядом. Коротким и таким, что лучше бы вовсе не смотрел.
– Я постараюсь приехать пораньше.
Я кивнула, не поверив ни единому слову.
– Если что, звони сразу, – произнес Игорь, направляясь к дверям.
– Если что что? – решила я уточнить с вызовом. – Если начнутся роды, апокалипсис или мне захочется просто обычного человеческого общения?
– Рита, не надо так нервничать, – он остановился. – Это вредно тебе и ребенку.
Я только хмыкнула в ответ.
– А есть ли тебе, дорогой муженек, вообще, какое-то дело до меня и ребенка?
Игорь плотно сжал челюсти, а взгляд потемнел, но не от страсти, как раньше. Нет, мой муж был на грани ярости.
– Буду вечером, – только и бросил он на прощание.
Я зло оттолкнула от себя остатки булочки. По щеке потекла слеза, которую я тут же быстро смахнула. Ирина Васильевна поставила передо мной чашку с овсянкой, в которой горкой лежали свежие ягоды.
– Маргарита Максимовна, – осторожно произнесла она. – Зря вы так с Игорем Владимировичем. Он