остановила его Анна. – Турецкий…Я же слышала о нем! Еще тогда…десять лет назад, ну, когда…
– Можешь не продолжать, я понял.
– Это такой человек! Неужели правда он в наших краях?
– Ну, не совсем рядом, но в пределах доступности. Так вот, этот москвич быстро раскрыл дело, там был замешан один олигарх из Москвы. И Турецкий его под суд отдал!
– Ну и?.. Ты хочешь сказать, что Турецкий возьмется за мое дело?
– Если ты постараешься… Ты же умеешь убеждать!
– Дорогой, я сейчас в больнице! – с досадой напомнила ему Анна. – И неизвестно, как дело обернется. Может, я надолго застряла… Лучше бы ты поехал, как мужчина.
– А вот здесь ты ошибаешься, моя умная и прозорливая жена. Во-первых, я не обладаю тем даром убеждения, которым в совершенстве владеешь ты…
– Подлиза…
– Во-вторых, – продолжал муж, – следователю лучше информацию получить из первых рук. А в третьих, и это главное, – он должен тебя видеть. Я не помню, чтобы кто-то мог тебе отказать…
– Кроме того случая, когда на меня навесили убийство. Почему-то тогда следователя убедить в своей невиновности я не сумела.
– Тогда так легли карты…Сейчас ситуация иная. Тебе ничего не грозит. В худшем случае, не получишь кресло руководителя корпорации. Впрочем, я не настаиваю…
– Ты что?! Я столько сделала для этого! Поеду! – решительно сказала Анна. – Вот рожу этот проклятый камень и поеду.
– Тебе бы ночь продержаться, да день… – попытался пошутить Алик, но, увидев, как лицо Анны перекосило от боли, начинался новый приступ, прижал ее к себе.
– Уйди, ради бога, – простонала Анна. – Меня тошнит. Не хватало еще, чтобы я тебя облевала…
Алик сбегал в санитарную комнату и притащил ей тазик. Жена была в плачевном состоянии, и он не знал, чем ей еще можно помочь.
– Иди домой, там Сенька один, – плачущим голосом попросила Анна. – Да, вот ключи от моей машины, она стоит у магазина «Парус».
– Черт с ней, пусть стоит, никуда не денется. Там охранник все время у двери стоит, заодно присмотрит. Все равно я сейчас на своей тачке, а ты потом сама заберешь.
Алик ушел, и Анна свесилась над тазом, борясь одновременно со спазмами и новым приступом боли. Соседки по палате деликатно отвернулись, девушка за компьютером надела наушники и смотрела какой-то фильм. Наверное, смешной, потому что она то хихикала, то подпевала какую-то незнакомую Анне мелодию. Ночь прошла в мучениях, Анне казалось, что из нее вынули душу. «За что? За что?» – иногда мелькала мысль, и хотелось только одного, – чтобы поскорее закончились эти мучения. А главное, чтобы наступило утро. Все худшее всегда происходит по ночам… Остальные соседки сопели на своих кроватях и было совершенно непонятно, что они тут делают. По виду здоровые бабы, кроме той, которая, судя по всему, юрист. Но и она спала так сладко, что Анна ей позавидовала. К утру боль наконец стихла, и Анна отключилась на несколько часов. Она спала бы и дольше, но в больнице жизнь начинается