Фридрих Незнанский

Семейное дело


Скачать книгу

на скорбный лад. Не получилось. Мешала непредвиденная валерьяночная одурманенность, звон в ушах, который становился все слышней, заглушая слова молитв; мешало и лицо покойного, совершенно, как-то глубинно, непохожее на привычное родное лицо Коли.

      Нинель Петровне то и дело мерещилось, что она ошиблась при опознании и это все-таки не Коля. А настоящий Коля куда-то срочно уехал и где-то отсиживается. Она была готова предположить даже невероятное: у любовницы… Ну и пусть! Она простит! Рано или поздно, он обязательно вернется, и они вместе посмеются над тем, что вместо него похоронили какого-то чужого мужика.

      Нинель Петровна так и подумала глубокой ночью с 9 на 10 марта, что это неудачный розыгрыш, когда ей позвонили и официальным голосом пригласили на опознание тела, хотя сердце (оно порой бывает умней мозга) екнуло и, показалось, остановилось. «Что? Какое тело? Куда приехать?» – громко, как глухая, кричала она в трубку, а Таня и Родик, выйдя в коридор, смотрели на нее с нарастающим ужасом. О, эти детские глаза, которые не умеют ничего скрывать, от которых ничто не утаишь! «Не волнуйтесь, там какое-то недоразумение, я скоро вернусь», – тщетно пыталась она утешить детей, а ее руки сами по себе лихорадочно срывали с вешалки оранжевое пальто.

      Только накинув пальто поверх широченного ситцевого халата, не стесняющего полную талию, Нинель Петровна сообразила, что надо привести себя в порядок: пришлось снимать пальто и одеваться как следует. Пока она подбирала одежду, удалось чуть-чуть успокоиться. «Тело вашего мужа»? Что за ерунда! Конечно, она волнуется, когда он задерживается, но, с другой стороны, у него и раньше случались загулы. Он мог, к примеру, ни с того ни с сего рвануть на поезде в какой-нибудь захолустный городок, сохранивший черты древнерусского облика… Артистическая натура! Нинель Петровна эту Колину особенность не то чтобы одобряла (трудно для жены такое одобрять), но понимала. Она ведь тоже – художница! Если бы не общность интересов, разве смогли бы они прожить вместе двадцать три года…

      Все эти долгие годы Коля находился рядом с ней. Остаться без него было так непредставимо, что Нинель Петровна отмела эту страшную возможность: само собой, там, в милиции, что-то перепутали. Пустяки, дело житейское! Это же Россия! Однако руки так дрожали, что она побоялась сесть за руль их семейной «девятки»: поймала такси. Таксист подозрительно вытаращился на толстую тетку в модном оранжевом пальто, но без сумки, без косметики и с торчащими в разные стороны жидкими непричесанными волосами, которая рявкнула, как армейский старшина: «На Пироговскую!» Он, кажется, взял с нее сверх счетчика – наверное, за подозрительный внешний вид. Нинель Петровна едва обратила внимание на эту пустяковину: выдернула из кошелька, который в последнюю минуту успела схватить с подзеркальника и положить в карман пальто, ровно столько, сколько запросил водитель. Голова ее во время поездки была занята совсем не показателями счетчика.

      Там, куда ее, встретив у входа, отвели,