ты нагадала моей сестре? – спросила я. – Она поправится?
Мелисса опустила ресницы.
– Я не говорю людям, что их ждет. Они сами выбирают дорогу, а я просто растолковываю им указатели.
– А поточнее?
– Нужно верить. Точнее, знать, что вылечишься. Если человек допускает, что может умереть, – он умрет. Если нет – выздоровеет.
Мелисса хотела есть, и мы отправились в русский ресторанчик.
– Выпить не желаете? – подмигнул мне официант Боря. – Водка «Славянская» на березовых почках. Лично рекомендую.
У меня опять екнуло в груди.
– А ты сама во что веришь? – спросила я Мелиссу.
Она выпила водки и утерлась кружевным, надушенным платочком.
– Мы не одни во Вселенной. Есть еще мир духовный. В нем сосредоточены все знания; а здесь, в физическом мире, – весь опыт.
Мелисса говорила долго. Люди – это духи; они всегда были, есть и будут. А человеческая жизнь – это виртуальная игра, с помощью которой они развлекаются. Им хочется того, что недоступно в их духовном мире – любви, войны, радости, ненависти.
– Ты видела, как мои сыновья играют в компьютер? В реальности им никто не даст автомат, а там они могут стрелять сколько душе угодно. Они выбирают себе внешность и легенду, страну и миссию. Часами не вылезают из-за стола! Спрашивается, зачем? Чтобы испытать новые эмоции. Для них это – самый крутой кайф.
Глаза Мелиссы блестели.
– Когда мы попадаем в духовный мир, мы расслабляемся. Там – вечное спокойствие. Но потом нам становится скучно. Мы пристально следим за этим миром, выбираем, кем мы хотим стать, стираем себе память – и понеслось! Новый младенец родился!
– Значит, Леля сама захотела, чтобы у нее болели почки? – хмыкаю я.
– О, да. Ее духу интересно – каково это? Возможно, он желал умереть, возможно, наоборот – вылечиться. Леля должна вспомнить, чего она хотела в «той жизни».
– Значит, кто-то выбирает судьбу сироты? Судьбу шизофреника? Судьбу заключенного?
– А почему ты считаешь, что это неинтересный жизненный опыт? Наши страдания все равно понарошку: мы же в компьютерной игре!
Система у Мелиссы стройная, но в ней все равно что-то не так.
– Так мы ни на что не влияем? Все заранее предначертано?
– Да я ж тебе говорю: мы в игре! Мы выбираем облик, оружие и уровень. А дальше действуем от балды, но в рамках заданной программы.
Мелисса считает, что она «чувствует» эту программу и потому может предсказать, что там, за поворотом. Хотя человек волен и не ходить за поворот.
– Добра и зла не существует?
– Не-а.
– Значит, 11 сентября – это тоже понарошку?
– Выходит так.
– И лечить Лелю не надо: она сама захотела поболеть. Если кто тонет, то его не нужно вытаскивать. И если я тебе сейчас голову проломлю, то я не виновата – ты сама выбрала эту судьбу?
– Ну что ты ко мне пристала? Не хочешь – иди в Иисуса верь.
Я ехала домой…
Чушь какая! Значит, кто-то выбирает себе